Храм Святых Флора и Лавра (Тула)
| Православный храм | |
Храм Святых Флора и Лавра
| |
 Храм Флора и Лавра | |
| Страна | Россия |
| Город | Тула, ул. Мосина, 16 |
| Конфессия | Православие |
| Епархия | Тульская и Белёвская |
| Дата основания | XVII |
| Строительство | 1776—1825 годы |
| Статус |  Объект культурного наследия РФ № 7100113000
|
| Состояние | действует |
Храм Святых Флора и Лавра — православный храм в Туле.
История
Первоначальная деревянная церковь существовала ещё в XVII веке и носила название Боголюбская церковь и её основными прихожанами были оружейники. В ней было два придела: святых мучеников Флора и Лавра и Космы и Дамиана. В начале XVIII век на средства горожан на месте деревянной церкви возвели каменный храм в честь тех же святых. В нём появился придел Знамения Божией Матери. Со временем церковь обветшала и не могла вмещать большое количество прихожан. Тогда на пожертвования было решено построить новый храм. Его закладка состоялась в 1772 года, а освящён он был в 1796 году. В 1830 году у храма появилась высокая четырёхъярусная колокольня.
В советское время храм не действовал, колокольня была снесена. В начале 1990-х годов он был возвращён верующим, и в настоящее время в нём ведётся реставрация.
В храме находятся почитаемые иконы Феодоровской Божией Матери и Боголюбской Божией Матери, которые знамениты своими исцелениями больных от моровой язвы в 1771 году. Из трёх приделов действует только один — Боголюбской иконы Божией Матери. При храме работает воскресная школа и библиотека, а клирики активно занимаются миссионерской деятельностью.
Источник
- Лозинский Р. Р. «Страницы минувшего».
Напишите отзыв о статье "Храм Святых Флора и Лавра (Тула)"
Ссылки
- [russian-church.ru/viewpage.php?cat=tula&page=8 Храм Святых Флора и Лавра на сайте «Русские церкви»]
- [tulaeparhia.ru/prixodyi/g.tula/xram-v-chest-mchch.-flora-i-lavra/ Храм Святых Флора и Лавра на сайте Тульской епархии]
Отрывок, характеризующий Храм Святых Флора и Лавра (Тула)
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
