Чечель, Григорий Иванович

Чечель Григорий Иванович
Род деятельности:	преподаватель кафедры уголовного права Ставропольского государственного университета
Дата рождения:	6 мая 1931(1931-05-06) (92 года)
Гражданство:	Россия Россия
Супруга:	Чечель Анфия Михайловна
Дети:	дочь Каледина Елена Григорьевна; внуки Каледин Максим и Каледин Антон
Награды и премии:
Сайт:	[www.stavsu.ru/personality.aspx?person=4220 Официальная страница на сайте СГУ]
Разное:	Автор более 300 научных, учебных и учебно-методических работ.

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Чечель Григорий Иванович — заслуженный юрист РФ, доктор юридических наук, профессор, родился 6 мая 1931 года в г. Павлограде Днепропетровской области (Украина) в семье служащих.

Биография

Родился в 1931 году. До начала Великой Отечественной Войны окончил три класса, однако война прервала учёбу, и он в десятилетнем возрасте вынужден был работать в ближайшем от города колхозе на разных вспомогательных работах.

Отец и два старших брата ушли на фронт. Три года фашистской оккупации, послевоенная разруха и голод вынудили его в 1946 году поступить на учёбу в школу ФЗО. в 1950 году Г. И. Чечель стал работать в стройуправлении «Главстройтяжмаш» города Краматорска Сталинской (Донецкой) области, где был назначен бригадиром каменщиков, инструктором каменных работ, мастером строительного участка. С 1954 по 1957 годы — служба в г. Красноярске в отдельной роте связи: рядовой, помощник командира взвода, на втором году службы — старшина отдельной роты связи. Во время службы в армии Г. И. Чечель был избран заседателем военного трибунала.

Окончив в 1958 году десятый класс вечерней школы, Г. И. Чечель успешно сдал экскурсные экзамены на юридический факультет Томского государственного университета дневной формы обучения. В 1963 году закончил университет.

Работая в Ульяновском областном суде, он поступил в аспирантуру Саратовского юридического университета и под руководством профессора И. С. Ноя в 1972 году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Смягчающие ответственность обстоятельства и их значение в индивидуализации наказания по советскому уголовному праву».

В 1973 году по приглашению ректора Саратовского юридического института, Г. И. Чечель был избран по конкурсу старшим преподавателем кафедры уголовного и исправительного-трудового права этого вуза.

Через год, в связи с открытием Алтайского государственного университета, Григория Ивановича пригласили на работу в Барнаул, где он занимал должности старшего преподавателя, доцента, заведующего кафедрой уголовного права, процесса и криминалистики.

С 1989 года трудовая деятельность Г. И. Чечеля неразрывно связана со Ставропольским государственным университетом (в то время — Ставропольский государственный педагогический университет), куда он был приглашён во вновь созданный историко-юридический факультет.

В 1995 году в диссертационном совете Уральской государственной юридической академии он успешно защитил докторскую диссертацию на тему: «Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с преступлениями против личности».

1997 год — присвоение учёного звания профессора.

В 2001—2009 годах Григорий Иванович был заведующий кафедрой уголовного права Ставропольского государственного университета.

В 2009 году добровольно оставил заведование кафедрой, мотивируя это необходимостью ухода за больной супругой.

Общий трудовой стаж Г. И. Чечеля составляет более 65 лет, в том числе судебный — свыше 27, преподавательский — 38 лет.

Научная деятельность

Сферу его научных интересов составляют проблемы уголовного права, в части касающейся вопросов назначения наказания и уголовной ответственности за совершение преступлений против личности, также проблемы виктимологии и предупреждения преступлений.

Наиболее значимые публикации

1. Чечель Г. И. Смягчающие ответственность обстоятельства и их значение в индивидуализацию наказания. — Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1978.
2. Чечель Г. И., Минская В. С. Виктимологические факторы и механизм преступного поведения. — Иркутск: Изд-во Иркутского университета, 1988.
3. Чечель Г. И. Квалификация истязания по действующему законодательству. — Барнаул: Изд-во Алтайского университета, 1989.
4. Чечель Г. И. Жестокий способ совершения преступлений против личности. — Ставрополь. Ставропольское книжное издательство, 1992.
5. Чечель Г. И., Минская В. С. Уголовная ответственность за вымогательство. — Ставрополь: Изд-во Ставропольского университета, 1994.
6. Чечель Г. И. Заметки юриста по поводу… — Ставрополь: Сервисшкола, 2004.
7. Чечель Г. И., Рахматуллина Н. Г. Убийство по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести. — Ставрополь: Сервисшкола, 2005.
8. Чечель Г. И. Избранные труды по уголовному праву и криминологии. — Ставрополь: Сервисшкола, 2006.

Ссылки

• www.stavsu.ru/personality.aspx?person=4220
• az-libr.ru/index.shtml?Persons&000/Src/0002/b8fe4836

Отрывок, характеризующий Чечель, Григорий Иванович

Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.