Чжунфэн Минбэнь

Чжунфэн Минбэнь (кит. упр. 中峰明本, пиньинь: Zhōngfēng Míngběn; по-японски: Chûhô Myôhon; 1263—14 августа 1323)

Выдающийся мастер чань-буддизма линии Линьцзи. Его учителем был Гаофэн Юаньмяо (1239-1295).

Был младшим из 7 детей семьи Сунь. По легенде накануне его рождения его матери приснился Умэнь Хуэйкай (1183-1260), пришедший к ним в дом с фонарём, что символизирует собой передачу дхармы. В 7 лет пошёл в школу, где получил конфуцианское образование. В 9 лет лишился матери. С 15 лет твёрдо намерен стать монахом, но отец не даёт согласия. В доказательство серьёзности своей веры Чжунфэн сжигает мизинец левой руки, очевидно, под влиянием 23-ей главы Лотосовой сутры:

Если есть какой-нибудь человек, который, пробудив мысли, пожелал обрести ануттара-самьяк-самбодхи, способен сжечь палец руки или палец ноги и сделать этим подношение ступе будды, то он превосходит тех, кто делает подношения царствами, городами, жёнами, а также горами и лесами в трёх тысячах великих тысячных миров, реками и прудами, редкостными драгоценностями. (перевод А.Н. Игнатовича)

Ссылки

• [books.google.ru/books?id=fvVIrEt9DHYC&pg=PA49&lpg=PA49&dq=Zhongfeng+Mingben+biography&source=bl&ots=jjFgPdny2K&sig=K_JByB6phfBx-_tkmyVd78u-SWc&hl=ru&ei=IbKkSsGNF9aQsAaQ1rDSBA&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=3#v=onepage&q=Zhongfeng%20Mingben%20biography&f=false A master of his own: the calligraphy of the Chan Abbot Zhongfeng Mingben]
• [www.zen-occidental.net/texteszen/chuho.html Le recueil complet du maître Zhongfeng]
• [proquest.umi.com/pqdlink?Ver=1&Exp=09-06-2014&FMT=7&DID=1027483361&RQT=309&attempt=1&cfc=1 The life and work of Zhongfeng Mingben (1263--1323) by Heller, Natasha Lynne, Ph.D., Harvard University, 2005, 403 pages]

Отрывок, характеризующий Чжунфэн Минбэнь

– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.