Шевалье, Николя (нумизмат)
Поделись знанием:
– C'est le doute qui est flatteur! – сказал l'homme a l'esprit profond, с тонкой улыбкой. [Сомнение лестно! – сказал глубокий ум,]
– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]
– Eh, mon cher vicomte, – вмешалась Анна Павловна, – l'Urope (она почему то выговаривала l'Urope, как особенную тонкость французского языка, которую она могла себе позволить, говоря с французом) l'Urope ne sera jamais notre alliee sincere. [Ах, мой милый виконт, Европа никогда не будет нашей искренней союзницей.]
Вслед за этим Анна Павловна навела разговор на мужество и твердость прусского короля с тем, чтобы ввести в дело Бориса.
Борис внимательно слушал того, кто говорит, ожидая своего череда, но вместе с тем успевал несколько раз оглядываться на свою соседку, красавицу Элен, которая с улыбкой несколько раз встретилась глазами с красивым молодым адъютантом.
Весьма естественно, говоря о положении Пруссии, Анна Павловна попросила Бориса рассказать свое путешествие в Глогау и положение, в котором он нашел прусское войско. Борис, не торопясь, чистым и правильным французским языком, рассказал весьма много интересных подробностей о войсках, о дворе, во всё время своего рассказа старательно избегая заявления своего мнения насчет тех фактов, которые он передавал. На несколько времени Борис завладел общим вниманием, и Анна Павловна чувствовала, что ее угощенье новинкой было принято с удовольствием всеми гостями. Более всех внимания к рассказу Бориса выказала Элен. Она несколько раз спрашивала его о некоторых подробностях его поездки и, казалось, весьма была заинтересована положением прусской армии. Как только он кончил, она с своей обычной улыбкой обратилась к нему:
Николя Шевалье (2-я половина XVII века (чаще всего указываются 1650 или 1661 годы), Седан — 1720, Антверпен) — археолог, нумизмат, гравёр и купец французского происхождения.
Происходил из протестантской купеческой семьи, был протестантским пастором. В результате отмены в 1685 году действовавшего с 1598 года Нантского эдикта эдиктом Фонтенбло бежал в Амстердам, где открыл фирму, торговавшую такими экзотическими продуктами, как шоколад и специи, одновременно устроил типографию. Будучи опытным гравёром, Шевалье сам гравировал и печатал свои произведения. Он занимался изучением старинных и современных ему медалей и снабжал иллюстрациями классические произведения[1]. Собрал несколько значительных коллекций монет и медалей. С 1703 по 1716 год жил в Утрехте, после смерти жены вернулся в Амстердам, где и умер.
Содержание
Библиография
- Histoire de Guillaume III, roi d’Angleterre, par médailles, inscriptions, arcs de triomphe etc. (Амстердам, 1692);
- Remarques sur la pièce antique de bronze trouvée depuis quelques années aux environs de Rome (Амстердам, 1694);
- Description de la chambre des raretés de la ville Outrecht (Утрехт, 1707).
- Relation des campagnes de l’an 1708 à 1709, par médailles (Утрехт, 1709);
- Recherches curieuses d’antiquités venues d’Italie, de la Grèce, d’Egypte, et trouvées à Nimègues, à Xanten etc. (Утрехт, без датировки);
Напишите отзыв о статье "Шевалье, Николя (нумизмат)"
Примечания
- ↑ [www.historicalartmedals.com/MEDAL%20WEB%20ENTRIES/BIOSKETCHES%20AND%20OTHER%20TEXT/FRANCE/BIOGRAPHICAL%20SKETCHES%20OF%20FRENCH%20MEDALLISTS.htm Weiss Collection: French medallists]
Литература
- Janjaap Luijt. Nicolas Chevalier (1661—1720): Coindealer and Numismatist.
Ссылки
- Шевалье, Никола (археолог) // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [curiositas.org/cabinet/cabinet-de-chevalier-nicolas-1685-1720 Биография и описание коллекций] (фр.)
- [gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k24645z/f1156.image.langFR Статья в La Grande Encyclopédie] (фр.)
Отрывок, характеризующий Шевалье, Николя (нумизмат)
– Vienne trouve les bases du traite propose tellement hors d'atteinte, qu'on ne saurait y parvenir meme par une continuite de succes les plus brillants, et elle met en doute les moyens qui pourraient nous les procurer. C'est la phrase authentique du cabinet de Vienne, – говорил датский charge d'affaires. [Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов: и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета, – сказал датский поверенный в делах.]– C'est le doute qui est flatteur! – сказал l'homme a l'esprit profond, с тонкой улыбкой. [Сомнение лестно! – сказал глубокий ум,]
– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]
– Eh, mon cher vicomte, – вмешалась Анна Павловна, – l'Urope (она почему то выговаривала l'Urope, как особенную тонкость французского языка, которую она могла себе позволить, говоря с французом) l'Urope ne sera jamais notre alliee sincere. [Ах, мой милый виконт, Европа никогда не будет нашей искренней союзницей.]
Вслед за этим Анна Павловна навела разговор на мужество и твердость прусского короля с тем, чтобы ввести в дело Бориса.
Борис внимательно слушал того, кто говорит, ожидая своего череда, но вместе с тем успевал несколько раз оглядываться на свою соседку, красавицу Элен, которая с улыбкой несколько раз встретилась глазами с красивым молодым адъютантом.
Весьма естественно, говоря о положении Пруссии, Анна Павловна попросила Бориса рассказать свое путешествие в Глогау и положение, в котором он нашел прусское войско. Борис, не торопясь, чистым и правильным французским языком, рассказал весьма много интересных подробностей о войсках, о дворе, во всё время своего рассказа старательно избегая заявления своего мнения насчет тех фактов, которые он передавал. На несколько времени Борис завладел общим вниманием, и Анна Павловна чувствовала, что ее угощенье новинкой было принято с удовольствием всеми гостями. Более всех внимания к рассказу Бориса выказала Элен. Она несколько раз спрашивала его о некоторых подробностях его поездки и, казалось, весьма была заинтересована положением прусской армии. Как только он кончил, она с своей обычной улыбкой обратилась к нему:
