Шевченко, Кирилл Владимирович
Поделись знанием:
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
| Кирилл Владимирович Шевченко | |
| Научная сфера: | |
|---|---|
| Место работы: | |
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
Кирилл Владимирович Шевченко - историк, профессор Минского филиала РГСУ, доктор исторических наук (2008). Также преподаёт на кафедре истории южных и западных славян Исторического факультета Белорусского государственного университета.
В 2008 году защитил в МГУ им. М.В. Ломоносова диссертацию «Лужицкий вопрос и Чехословакия в 1918–1948 гг.» на соискание ученой степени доктора исторических наук[1]. Диплом прошел нострификацию в Белоруссии[2].
Опубликовал более 30 материалов в «Перечне ведущих рецензируемых журналов и изданий, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ»[3].
Напишите отзыв о статье "Шевченко, Кирилл Владимирович"
Примечания
- ↑ [www.dissercat.com/content/luzhitskii-vopros-i-chekhoslovakiya-v-1918-1948-godakh Электронная библиотека диссертаций из каталога РГБ]
- ↑ [journal.vak.org.by/index.php?go=Pages&in=view&id=896 Сайт Высшей аттестационной комиссии Республики Беларусь]
- ↑ [www.famous-scientists.ru/list/8062 УЧЕНЫЕ СТРАН СНГ И БЛИЖНЕГО ЗАРУБЕЖЬЯ]
Труды
- Лужицкий вопрос и Чехословакия в 1945–1948 гг. Москва, 2004. - 284 с. (18 п.л.)
- [www.archive.org/download/Rusyny/Shevchenko_K_V_Rusyny_i_Chehoslovakiya_Selecta_V_2006.pdf Русины и межвоенная Чехословакия. К истории этнокультурной инженерии]. — М., 2006. — 268 с. — ISBN 5-91159-001-9.
- [www.iarex.ru/books/book47.pdf Славянская Атлантида. Карпатская Русь и Русины в XIX–первой половине XX вв.] / Модест Колеров. — 1-е. — Москва: Regnum, 2010. — 414 с. — (SELECTA XX). — ISBN 987-5-91887-007-5.
|
Это заготовка статьи об учёном-историке. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Шевченко, Кирилл Владимирович
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
