Шпацир, Иоганн Готтлиб Карл

Иоганн Готтлиб Карл Шпацир (20 апреля 1761, Берлин — 19 января 1805, Лейпциг) — германский философ, богослов, духовный писатель, издатель, музыковед, певчий и композитор, педагог, государственный служащий.

Родился в религиозной семье, его родители принадлежали к Чешским братьям. Среднее образование получил в берлинской гимназии при монастыре. Несмотря на отсутствие специального музыкального образования, с детства обладал хорошим голосом, поэтому ещё в юном возрасте стал певчим при берлинской церкви, а затем как певец-сопрано выступал при дворе Генриха Прусского во французских операх. С юности интересовался также философией, литературой и теорией музыки.

Высшее образование получил в университете Галле, где изучал философию и богословие. В философии был сначала сторонником вольфианизма, позже обратился к сенсуализму и материализму. С 1784 по 1787 год преподавал в благотворительной школе в Дессау. В 1787 году был избран в Эрфуртскую академию наук. Тогда же он хотел занять место профессора философии на местном богословском факультете, однако другие преподаватели, враждебно к нему относившиеся, не позволили этому случиться. После этого Шпацир жил некоторое время в Марке, Вестфалия, затем путешествовал по германским государствам и Европе. В 1791 году осел в Нойвиде, где стал профессором философии и поступил на службу к местному князю, став его советником. После смерти князя переехал в Берлин, где стал содиректором торгового училища Шульца и преподавал в нём немецкий язык и гуманитарные науки, однако через два года был вынужден уйти в отставку по состоянию здоровья. В 1793 году основал музыкальную газету — «Berlinisch musikalische Zeitung», выходившую в течение года. В 1796 году получил степень доктора искусств от университета Галле. В 1796 или 1797 году женился. В октябре 1800 года переехал в Лейпциг, где основал «Zeitung für die elegante Welt». Скончался после непродолжительной болезни в 1805 году, оставив жену вдовой с четырьмя детьми.

Кроме целого ряда трудов по богословию, напечатал: «Ueber Kants Kritik der Urtheilskraft» (1798) и автобиографию «Karl Pilger’s Roman, seines Lebens von ihm selbst geschrieben. Ein Beitrag zur Erziehung und Cultur des Menschen» (1792—1796). Известен также своими трудами по истории музыки: «Etwas über Gluckische Musik» (Берлин, 1795); «Gretry’s Versuche über den Geist der Musik» (Лейпциг, 1800).

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Ссылки

• [de.wikisource.org/wiki/ADB:Spazier,_Karl Статья] в ADB  (нем.)

Отрывок, характеризующий Шпацир, Иоганн Готтлиб Карл

– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.


В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.