Эфирное тело

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Эфирное тело — в оккультизме, эзотерике — название тонкого тела, представляющего собой первый или нижний слой в составе человека или ауре. Оно, как утверждается, находится в непосредственном контакте с физическим телом, чтобы поддерживать его и соединять с «высшими» телами[1].

Английский термин «эфирный» в этом контексте, видимо, берёт начало в теософских трудах Е. П. Блаватской, но использование его было закреплено Чарльзом Ледбитером[2] и Анни Безант[3] с целью уйти от индуистской терминологии, с её системой семи планов и тел.

Термин получил распространение после Первой мировой войны, когда доктор Вальтер Джон Килнер определил его как слой «атмосферы человека», который, как он утверждал в своей книге, можно научиться видеть невооружённым глазом с помощью определённых упражнений[4].

В индуистской традиции существует термин линга шарира (англ. Linga Sharira), который является санскритским обозначением невидимого двойника человеческого тела, эфирного тела или эфирного двойника (или астрального тела в некоторых теософских концепциях).



См. также

Напишите отзыв о статье "Эфирное тело"

Примечания

  1. Brennan, Barbara, Hands of Light : A Guide to Healing Through the Human Energy Field ([www.kheper.net/topics/subtlebody/BAB-etheric.htm Etheric body]), Bantam Books, 1987
  2. Leadbeater, C. W., Man, Visible and Invisible, 1902
  3. Besant, Annie, Man and His Bodies, 1911
  4. Kilner, Walter J., The Human Atmosphere, or the Aura Made Visible by the aid of Chemical Screens, 1911, reprinted as "The Human Aura" by Citadel Press, NY, 1965, ISBN 0-8065-0545-1. The Aura, by Walter J. Kilner. Introd. by Sibyl Ferguson. New York, S. Weiser, 1973.

Отрывок, характеризующий Эфирное тело

В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.