Ярославец (тип судов)
Ярославец — название серии служебно-вспомогательных катеров.
К 1948 году, в конструкторском бюро МСП, был разработан и утвержден проект многоцелевого катера для нужд ВМФ и народного хозяйства. За основу был взят катер типа «Я» выпускавшийся в 1930-1940-х годах. Проект получил номер 376 и шифр «Север». В 1953 году на судостроительным заводе №345 был спущен головной катер проекта. Катера проекта получили своё имя — «Ярославец» по названию предприятия. Вторым предприятием, где начали производство катеров стал «Сосновский судостроительный завод» №640 в Кировской области. Малые серии катеров строились на заводе в Руссе Новгородского района и на Красноярском судоремонтно-судостроительном заводе, на заводе «Ленинская кузница» и верфях в Варне в Болгарии.
Модификации катеров
По начальному проекту предусматривалась разработка трех модификаций катера: рабочего, таможенного и водолазного которые можно было бы транспортировать ж/д транспортом.
На базе проекта были разработаны следующие модификации[1]:
- Рейдовый катер, катер радиационной и химразведки, санитарный катер — 376;
- Разъездной рабочий катер — Р376; Р376У; РН376У
- Рейдовый рабочий катер модернизированный (буксирный катер) — РМ376;
- Учебный катер — РМУ376;
- Морской гидрографический промерный бот — Г376;
- Большой гидрографический катер типа «ГПБ-511» — Г376У;
- Рейдовый водолазный бот — РВ376, РВ376У
- Рейдовый водолазный бот с декомпресионной камерой — РВК376;
- Пассажирский катер и для нужд Народного хозяйства — РВН376У;
- Водолазный катер модернизированный — РВМ376 (03766);
- Рейдовый водолазный катер — РВМ376У;
- Катер-тральщик контактных и неконтактных мин (рейдовый тральщик) — Т376;
- Катерный тральщик образца 1957 года — Т376У
- Катер-торпедолов — Л376;
- Катер-торпедолов образца 1954 года — ТЛ376;
- Искатель донных мин и затонувших торпед — И376, И376У;
- Артиллерийский катер (вооруженный рейдовый бот) — В376;
- Большой сторожевой катер — РВ376, РВ376А;
- Среднее таможенное судно — РВК376
- Минометный катер — М376
- ПСКА для Азовского моря — П376 (03765)
Модернизация
Дальнейшим развитием проекта является многоцелевой катер проекта 02220 «Ярославец–М». Катер разрабатывался как многоцелевой — патрульный, служебно-разъездной, прогулочный, для транспортировки различных грузов, буксировки малых судов, или катер обеспечения. Были улучшены комфорт и обитаемость катера, установлен дополнительный санузел и душ для команды. Головной катер (заводской номер 061) модернизированного проекта был спущен на воду на ОАО «Ярославский судостроительный завод» 25 июня 2015 года. Основные характеристики судна[2]:
- Длина - 19,75 м,
- Ширина - 3,98 м,
- Осадка (средняя) - 1,2 м,
- Водоизмещение (полное) - 40,0 тонн,
- Пассажировместимость - 12 чел.,
- Двигатель - ЯМЗ-238Р (150 л.с.)
Служба
Катера в различных модификациях были представлены во всех флотах СССР, позже России, где трудятся по настоящее время.
- Дважды Краснознамённый Балтийский флот: РК-17, РК-170, РК-2052, БГК-719, РК-2066, РК-2067, РК-2069.
- Краснознамённая Каспийская флотилия: БГК-160, РВК-887, ОК-08
- Краснознамённый Тихоокеанский флот: РК-527, РК-964, РК-1153, РК-2036, РВК-2049,
- Краснознамённый Северный флот: РК-1351, РК-2047.
- Краснознамённый Черноморский флот: РК-25, РК-51, РК-516, РК-518, РК-621, РК-636, РК-708, РК-2064, РВК-156, РВК-438, РВК-617, РВК-659, РВК-860.
После раздела ВМФ СССР катера типа «Ярославец» продолжили службу в Армении, Белоруссии, Латвии (1 в администрации Рижского порта), Литве (1 гидрографический катер), Украине, Эстонии.
Также катера были экспортированы в следующие страны:
- Албания: 11 единиц
- Болгария: 34 единицы (катера пр. Р376 построены в Варне и Руссе)
- Вьетнам: 10 единиц
- Египет: 2 единицы
- Ирак: 3 единицы
- Кампучия: 1 единица
Напишите отзыв о статье "Ярославец (тип судов)"
Примечания
Ссылки
- [russrivership.ru/public/files/doc1130.pdf Буксир «Ярославец»]
- [www.boatclub.ru/article/a-106.html Проект Р-376, Р-376У, РМ-376]
- [fleetphoto.ru/projects/74/ Тип Ярославец]
- [yarshipyard.com/produkcija/rechnye-suda/88-rechnye-suda/465-mnogotselevoy-kater-yaroslavets-m.html Многоцелевой катер проекта 02220 «Ярославец-М»]
Литература
- Справочник по серийным транспортным судам, том 3, стр. 179-181
- К. Старосельцев. Катера. — М.: Моркнига, 2008. — С. 334. — ISBN 978-5-903080-34-2.
- П. Л. Кориневский, А. А. Логинов. [www.katera.me/publ/istorija92informacija/jaroslavec_vzgljad_rechnika_1/3-1-0-15 Краткое описание катеров проекта 376, 376у]. — Москва, В.Новгород, 2006.
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Ярославец (тип судов)
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
