Objective-J
| Класс языка: |
мультипарадигмальный: рефлексивно-ориентированное, объектно-ориентированное, функциональное, императивное, скриптовое |
|---|---|
| Появился в: |
2008 |
| Система типов: | |
| Испытал влияние: | |
| Лицензия: | |
| Сайт: |
[cappuccino.org/ ino.org] |
Objective-J — язык программирования, разрабатываемый как часть Cappuccino — фреймворка для веб-приложений. Его синтаксис почти полностью идентичен синтаксису Objective-C. Objective-J относится к JavaScript так же, как Objective-C к языку программирования C: является его строгим, но компактным надмножеством. Objective-J добавляет в JavaScript традиционное наследование и динамическую диспетчеризацию в стиле Smalltalk/Objective-C. В чистом Javascript как языке прототипного типа уже существует понятие об объектной ориентации и наследовании, но Objective-J добавляет в JavaScript возможность использовать основанное на классах программирование.
Программам, написанным на Objective-J, требуется предварительная обработка перед тем, как они смогут быть исполнены виртуальной машиной JavaScript в веб-браузере. Этот этап может проходить во время исполнения в веб-браузере с помощью компилятора, который транслирует программы на Objective-J в код на чистом JavaScript. Компилятор Objective-J написан на JavaScript, и поэтому развертывание программ на Objective-J не требует наличия какой-нибудь специальной надстройки для браузера.
Применение
Первое полномасштабное применение Objective-J связано с созданием веб-приложения 280Slides на основе фреймворка Cappuccino. Хотя Objective-J может быть использован (и разрабатывался) независимо от Cappuccino, Objective-J в первую очередь был создан для поддержки веб разработки на основе Cappuccino.
Синтаксис
Objective-J — надмножество JavaScript, а это означает, что любой валидный код на JavaScript является также валидным кодом Objective-J. Следующий пример иллюстрирует определение на Objective-J класса с названием Address. Этот класс расширяет корневой класс CPObject, который играет роль, подобную роли NSObject в Objective-C. За исключением названия корневого объекта этот код также является примером определения класса на языке Objective-C.
@implementation Address : CPObject
{
CPString name;
CPString city;
}
- (id)initWithName:(CPString)aName city:(CPString)aCity
{
self = [super init];
name = aName;
city = aCity;
return self;
}
-(void)setName:(CPString)aName
{
name = aName;
}
-(CPString)name
{
return name;
}
+(id)newAddressWithName:(CPString)aName city:(CPString)aCity
{
return [[self alloc] initWithName:aname city:aCity];
}
@end
Как и в случае с Objective-C определения методов класса и методов экземпляра начинаются соответственно с '+' (плюс) и '-' (минус).
Управление памятью
В отличие от Objective-C, объекты в Objective-J не нуждаются в освобождении, поскольку они автоматически освобождаются сборщиком мусора JavaScript.
Напишите отзыв о статье "Objective-J"
Примечания
См. также
Ссылки
- [cappuccino.org/learn/tutorials/objective-j-tutorial.php Изучение Objective-J]. Cappuccino Web Framework. [www.webcitation.org/66U0HSjL2 Архивировано из первоисточника 27 марта 2012].
Отрывок, характеризующий Objective-J
– Mon enfant! – проговорила она, – je vous aime et vous connais depuis longtemps. [Дитя мое! я вас люблю и знаю давно.]Несмотря на все свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что нибудь. Она, сама не зная как, проговорила какие то учтивые французские слова, в том же тоне, в котором были те, которые ей говорили, и спросила: что он?
– Доктор говорит, что нет опасности, – сказала графиня, но в то время, как она говорила это, она со вздохом подняла глаза кверху, и в этом жесте было выражение, противоречащее ее словам.
– Где он? Можно его видеть, можно? – спросила княжна.
– Сейчас, княжна, сейчас, мой дружок. Это его сын? – сказала она, обращаясь к Николушке, который входил с Десалем. – Мы все поместимся, дом большой. О, какой прелестный мальчик!
Графиня ввела княжну в гостиную. Соня разговаривала с m lle Bourienne. Графиня ласкала мальчика. Старый граф вошел в комнату, приветствуя княжну. Старый граф чрезвычайно переменился с тех пор, как его последний раз видела княжна. Тогда он был бойкий, веселый, самоуверенный старичок, теперь он казался жалким, затерянным человеком. Он, говоря с княжной, беспрестанно оглядывался, как бы спрашивая у всех, то ли он делает, что надобно. После разорения Москвы и его имения, выбитый из привычной колеи, он, видимо, потерял сознание своего значения и чувствовал, что ему уже нет места в жизни.
Несмотря на то волнение, в котором она находилась, несмотря на одно желание поскорее увидать брата и на досаду за то, что в эту минуту, когда ей одного хочется – увидать его, – ее занимают и притворно хвалят ее племянника, княжна замечала все, что делалось вокруг нее, и чувствовала необходимость на время подчиниться этому новому порядку, в который она вступала. Она знала, что все это необходимо, и ей было это трудно, но она не досадовала на них.
– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна?
Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
