Абакумов, Алексей Алексеевич

Алексей Алексеевич Абакумов
Дата рождения:	20 сентября 1946(1946-09-20) (77 лет)
Место рождения:	Ишимбай
Страна:	СССР СССР→Россия Россия
Научная сфера:	Моделирование сложных технических систем, быстропротекающих процессов, создание систем и методов защиты информации, информационной безопасности
Место работы:	Обнинский институт атомной энергетики
Учёная степень:	доктор технических наук (1985)
Учёное звание:	профессор (1987)
Альма-матер:	Томский институт радиоэлектроники и электронной техники
Известен как:	первым в СССР предложил способы диагностики магнитными интроскопами крупногабаритного газонефтяного оборудования, включая газонефтепроводы. Разработал матричные преобразователи для визуализации магнитных полей рассеяния от дефектов сплошности, телевизионно-вычислительные методы и средства для обработки изображений дефектов, измерения их геометрических размеров: длины, глубины и ширины.

Алексе́й Алексе́евич Абаку́мов (20 сентября 1946, Ишимбай) — российский учёный. Впервые в России и в мировой практике предложил способы диагностики газонефтепроводов и другого крупногабаритного оборудования, основанные на применении магнитных интроскопов. В 1982 году построил первый опытный образец магнитного интроскопа с матричным феррозондовым преобразователем. Обосновал возможность использования магнитных интроскопов в шурфах для диагностирования дефектов сплошности газонефтепроводов без снятия изоляционного покрытия и в поисковых системах внутритрубных инспекционных снарядов.

Действительный член Академии электротехнических наук Российской Федерации (2000), член-корреспондент Академии электротехнических наук Российской Федерации (1995), доктор технических наук (1985), профессор (1987).

Образование

• Выпускник школы № 1 (1963);
• Томский институт радиоэлектроники и электронной техники (1969);
• аспирантура Московского автомеханического института (1975).

Трудовая деятельность

С 1967 года работал на Салаватском нефтехимическом комбинате. В 1968 году принят на должность инженера по магнитной диагностике глубинно-насосных штанг в НГДУ «Ишимбайнефть» ПО Башнефть. С 1969 года преподает в Ишимбайском нефтяном техникуме, с 1971 по 1987 - работал преподавателем на кафедре электротехники Уфимского нефтяного института, с 1986 заведующий кафедрой электротехники Уфимского нефтяного института, одновременно с 1972 — в Салаватском филиале Уфимского нефтяного института, с 1987 года заведующий кафедрой электротехники и электроники Обнинского института атомной энергетики — филиала Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ», одновременно с 1999 года генеральный директор Центра диагностики трубопроводов «Интроско» (г. Обнинск).

Научная деятельность

Первым в СССР предложил способы диагностики магнитными интроскопами крупногабаритного газонефтяного оборудования, включая газонефтепроводы (1970-е годы). Разработал матричные преобразователи для визуализации магнитных полей рассеяния от дефектов сплошности, телевизионно-вычислительные методы и средства для обработки изображений дефектов, измерения их геометрических размеров: длины, глубины и ширины.

Автор 170 научных трудов, в том числе 7 книг и 94 авторских свидетельств и патентов на изобретения в области магнитной диагностики.

Некоторые работы

• Магнитная диагностика газонефтепроводов. М., 2001 (соавт.).
• Зарождение магнитоскопии подземных трубопроводов: воспоминания. М., 2005.

Литература

• АБАКУМОВ Алексей Алексеевич// Ишимбайская энциклопедия. Уфа: Башкирская энциклопедия, 2015, С.51.
• Абакумов Алексей Алексеевич//Научная мысль. Родом из Ишимбая : Сборник /сост. Г. Вахитова.- Ишимбай: МБУК ЦБС ИКБ, 2014.-44с. С.4-5.

Семья

Женат, у него сын, дочь, внуки. Сын — Алексей, преподаватель кафедры компьютерных систем, сетей и технологий Обнинского института атомной энергетики, к. т. н.

Ссылки

• [www.acelsc.ru/node/254 Абакумов Алексей Алексеевич] на сайте Академии Электротехнических Наук РФ

Отрывок, характеризующий Абакумов, Алексей Алексеевич

Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.
Борис в щегольском, адъютантском мундире, возмужавший, свежий и румяный, свободно вошел в гостиную и был отведен, как следовало, для приветствия к тетушке и снова присоединен к общему кружку.
Анна Павловна дала поцеловать ему свою сухую руку, познакомила его с некоторыми незнакомыми ему лицами и каждого шопотом определила ему.
– Le Prince Hyppolite Kouraguine – charmant jeune homme. M r Kroug charge d'affaires de Kopenhague – un esprit profond, и просто: М r Shittoff un homme de beaucoup de merite [Князь Ипполит Курагин, милый молодой человек. Г. Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум. Г. Шитов, весьма достойный человек] про того, который носил это наименование.
Борис за это время своей службы, благодаря заботам Анны Михайловны, собственным вкусам и свойствам своего сдержанного характера, успел поставить себя в самое выгодное положение по службе. Он находился адъютантом при весьма важном лице, имел весьма важное поручение в Пруссию и только что возвратился оттуда курьером. Он вполне усвоил себе ту понравившуюся ему в Ольмюце неписанную субординацию, по которой прапорщик мог стоять без сравнения выше генерала, и по которой, для успеха на службе, были нужны не усилия на службе, не труды, не храбрость, не постоянство, а нужно было только уменье обращаться с теми, которые вознаграждают за службу, – и он часто сам удивлялся своим быстрым успехам и тому, как другие могли не понимать этого. Вследствие этого открытия его, весь образ жизни его, все отношения с прежними знакомыми, все его планы на будущее – совершенно изменились. Он был не богат, но последние свои деньги он употреблял на то, чтобы быть одетым лучше других; он скорее лишил бы себя многих удовольствий, чем позволил бы себе ехать в дурном экипаже или показаться в старом мундире на улицах Петербурга. Сближался он и искал знакомств только с людьми, которые были выше его, и потому могли быть ему полезны. Он любил Петербург и презирал Москву. Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе – было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых. В гостиной Анны Павловны, в которой присутствовать он считал за важное повышение по службе, он теперь тотчас же понял свою роль и предоставил Анне Павловне воспользоваться тем интересом, который в нем заключался, внимательно наблюдая каждое лицо и оценивая выгоды и возможности сближения с каждым из них. Он сел на указанное ему место возле красивой Элен, и вслушивался в общий разговор.