Абдуль Рауф аль-Касм
| Абдул Рауф аль-Касм араб. عبد الرؤوف الكسم | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 9 января 1980 — 1 ноября 1987 | |||
| Предшественник: | Мухаммад Али аль-Халяби | ||
| Преемник: | Махмуд Зуаби | ||
| Вероисповедание: | Ислам | ||
| Рождение: | 1932 Дамаск | ||
| Партия: | Баас | ||
Абдул Рауф аль-Касм (араб. عبد الرؤوف الكسم, род. 1932[1]) — сирийский архитектор и профессор архитектуры, премьер-министр Сирии с 14 ноября 1980 по 1 ноября 1987 года.
Родился в Дамаске, окончил Дамасский университет, продолжил образование в университете Стамбула. Получил степень доктора наук по специальности «архитектура и градостроительство». лауреат межарабских и международных премий в области архитектуры. Входил в состав Высшего совета городского планирования Сирии. До середины 1979 года занимался преподавательской деятельностью, был деканом Колледжа архитектуры и изобразительного искусства, затем проректором Дамасского университета.
Член Партии арабского социалистического возрождения (ПАСВ) (часто используется название «Баас» (ар. «возрождение»)) с 1949 года. Работал в различных организациях партии. С января 1980 года — член ЦК и регионального (сирийского) руководства партии.
С июня 1979 года — губернатор Дамаска. С 9 января 1980 года по 1 ноября 1987 года — председатель Совета министров Сирии. После отставки был президентом бюро по национальной безопасности.
Напишите отзыв о статье "Абдуль Рауф аль-Касм"
Ссылки
- www.dimashkiat.com/celebrities/celebrities12.htm
Примечания
- ↑ [www.worldstatesmen.org/Syria.html Syria]. World Statesmen.org. Проверено 1 января 2011. [www.webcitation.org/65PGWJkl7 Архивировано из первоисточника 13 февраля 2012].
Отрывок, характеризующий Абдуль Рауф аль-Касм
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
