Акрелль, Карл Фредерик фон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Карл Фредерик фон Акрелль
Carl Fredrik Akrell

Карл Фредерик фон Акрелль
Дата рождения:

13 января 1779(1779-01-13)

Место рождения:

Стокгольм

Подданство:

Швеция Швеция

Дата смерти:

11 сентября 1868(1868-09-11) (89 лет)

Карл Фредерик фон Акрелль (швед. Carl Fredrik Akrell) — шведский генерал-лейтенант, инженер, картограф и педагог.



Биография

Карл Фредерик фон Акрелль родился в Стокгольме 13 января 1779 года в семье гравера на меди Фредерика Акрелля (27 мая 1748 - 6 ноября 1804).

Поступив очень рано на военную службу, он вскоре был привлечен к землемерным и фортификационным работам, а затем принимал участие в 1813 году в сражениях при Гроссбеерен, Деневиц и Лейпциге.

В 1808 году женился на Маргарет Гилленхаммер (швед. Gyllenhammar).

Возведенный в 1819 году в дворянское достоинство, он занимал с 1831 по 1856 должность начальника вновь открытого топографического корпуса, а с 1854 по 1862 и должность начальника им же организованного шведского телеграфного ведомства.

Акрелль издал целый ряд карт Швеции, которые отличаются как своею точностью, так и техническим исполнением; именно: большую карту всей Швеции вместе с топографическим и статистическим описанием (последнее также на немецком и французузском языках), карта дорог Швеции, карта для путешественников по южной Швеции, морские карты и т. д.

Для кадетов военной академии в Карлберге, учителем которого он был в 1807—1827 гг., Карл Фредерик фон Акрелль написал сочинение «Föreläsningar i Fortification» (Стокгольм, 1811).

В часы досуга он занимался гравированием на меди, в чем проявлял большое искусство.

Карл Фредерик фон Акрелль скончался 11 сентября 1868 года.

Напишите отзыв о статье "Акрелль, Карл Фредерик фон"

Ссылки

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Акрелль, Карл Фредерик фон

В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.
В начале зимы с 1805 на 1806 год Пьер получил от Анны Павловны обычную розовую записку с приглашением, в котором было прибавлено: «Vous trouverez chez moi la belle Helene, qu'on ne se lasse jamais de voir». [у меня будет прекрасная Элен, на которую никогда не устанешь любоваться.]
Читая это место, Пьер в первый раз почувствовал, что между ним и Элен образовалась какая то связь, признаваемая другими людьми, и эта мысль в одно и то же время и испугала его, как будто на него накладывалось обязательство, которое он не мог сдержать, и вместе понравилась ему, как забавное предположение.
Вечер Анны Павловны был такой же, как и первый, только новинкой, которою угощала Анна Павловна своих гостей, был теперь не Мортемар, а дипломат, приехавший из Берлина и привезший самые свежие подробности о пребывании государя Александра в Потсдаме и о том, как два высочайшие друга поклялись там в неразрывном союзе отстаивать правое дело против врага человеческого рода. Пьер был принят Анной Павловной с оттенком грусти, относившейся, очевидно, к свежей потере, постигшей молодого человека, к смерти графа Безухого (все постоянно считали долгом уверять Пьера, что он очень огорчен кончиною отца, которого он почти не знал), – и грусти точно такой же, как и та высочайшая грусть, которая выражалась при упоминаниях об августейшей императрице Марии Феодоровне. Пьер почувствовал себя польщенным этим. Анна Павловна с своим обычным искусством устроила кружки своей гостиной. Большой кружок, где были князь Василий и генералы, пользовался дипломатом. Другой кружок был у чайного столика. Пьер хотел присоединиться к первому, но Анна Павловна, находившаяся в раздраженном состоянии полководца на поле битвы, когда приходят тысячи новых блестящих мыслей, которые едва успеваешь приводить в исполнение, Анна Павловна, увидев Пьера, тронула его пальцем за рукав.