Александро-Невская часовня в Риге
| Часовня | |
Александро-Невская часовня в Риге
| |
 Александро-Невская часовня перед Двинским вокзалом | |
| Страна | 
|
| Город | Рига |
| Конфессия | Православие |
| Епархия | Рижская |
| Архитектурный стиль | Московское церковное зодчество XVI века |
| Автор проекта | А.П. Кизельбаш |
| Дата основания | 1888 |
| Состояние | снесена в 1925 г. |
Александро-Невская часовня, сооружённая на площади перед вокзалом Риго-Орловской железной дороги в ознаменование события 17 октября 1888 года, была освящена Высокопреосвященным Арсением, Архиепископом Рижским и Митавским 17 октября 1889 года. В сооружении часовни приняла участие своими пожертвованиями вся Рига, без различия наций и вероисповеданий.
Описание
Часовня эта была построена из дорогих материалов: гранита, мрамора, украшена позолотой и прочим и имеет вид маленькой церкви, с центральною, на золочёном шатровом покрытии высоко поднятою, главою и крестом и с 8 боковыми меньшими главами.
Часовня состояла из двух ярусов. Нижний ярус, составляющий основание, имел форму равноконечного креста. Этот ярус завершался симметрично и чрезвычайно красиво расположенными, трёхлопастными «кокошниками». Основание было сделано из серого гранита. В этом ярусе находились, крестообразно расположенные и закругленные вверху, четыре ниши, из которых одна (со стороны вокзала железной дороги) обращена во входную дверь, две боковые служили окнами с вставленными в них цветными узорчатыми стеклами и, наконец, в четвертую (противоположную входу) в наружной стене (обращенной к мосту) была вделана белая из каррарского мрамора доска, с врезанною в неё и выложенною позолотою надписью о сооружении часовни. По бокам этих четырех ниш устроены по две колонны, всего четыре пары, из белого со скульптурной насечкой мрамора и шлифованного гранита, живописной, оригинальной формы романского стиля, встречаемого в Москве. Затем далее за колоннами были вделаны, по паре при каждой нише, из белого мрамора квадратные таблетки с надписями с одной стороны каждой ниши — «17 Октября 1888 года», а с другой «17 Октября 1889». В промежутках между нишами, кроме того, были сделаны наличники с вложенными в них мраморными крестами. В кокошниках были вставлены иконы, выписанные по золоченному фону, самые же кокошники накрыты вызолоченными покрышками. По углам между лопастями возвышались четыре вызолоченных шпица с укреплёнными на них четырьмя двуглавыми орлами. Второй, значительно суженный ярус или светлый «барабан», имел форму восьмигранника, который по углам был снабжён восемью круглыми колоннами, а на них с вызолоченными шатровыми покрытиями были утверждены восемь вызолоченных главок с крестами. В стенках между этими колоннами были устроены восемь трехлопастных ниш, из которых четыре крестообразно расположенные служили окнами, с вставленными в них цветными, мозаичными стеклами, а в остальных четырёх, расположенных также накрест, были вделаны иконы. По бокам всех этих ниш были поставлены маленькие колонки, формы одинаковой с мраморными колоннами нижнего яруса, всего 24 колонки.
Этот ярус завершался в виде как бы третьего, еще более суженного яруса, шестнадцатью связанными кокошниками, представляющими уже довольно округлую форму. В этих кокошниках точно так же были вделаны 16 икон, выписанные по золочёному фону. Наконец, эта часть завершается круглым, пирамидальным, «шатровым» покрытием, на котором утверждена центральная главка с крестом ажурной работы. Все кресты, главки и покрытия были сделаны из красной меди, все иконы были выписаны также на толстых листах красной меди. Все металлические части были вызолочены жёлтым золотом.
Внутренность часовни представляла вид центральной части с высоко поднятым куполом, из центра которого спускался, на вызолоченной цепи, паникадило. Прямо против входной двери был поставлен иконостас, в дубовых киотках, украшенных позолотой. Направо от двери и налево — два окна. Стены этого яруса внутри и частью снаружи выложены квадратными изразцами из майолики, покрытой эмалью, с рисунками в три цвета. Пол мозаичный из мелких разноцветных плиток. Вокруг часовни железная решетка, украшенная, по колоннам, небольшими крестиками с главками. Кругом решетки, в виде тротуара, сделана настилка из мелких цветных плиток, обрамлённых гранитным бордюром. Цемент в кладке часовни положен самый прочный и вообще со стороны техники здесь всё рассчитано на солидную, несокрушимую прочность, чтобы памятник действительно остался памятником на долгие времена. По своей архитектуре, часовня относится к периоду московского церковного зодчества XVI века.
Общий вид часовни представлял как бы форму чрезвычайно изящной и оригинальной трёхъярусной пирамиды, на которой восемь нижних главок красиво оттеняли центральную главу и сообщали ей большую рельефность.[1][2]
Снос
В конце июля — начале августа 1925 года, Александро-Невская часовня был снесена, «как воспоминание о временах царизма и по желанию общественности»[3].
Напишите отзыв о статье "Александро-Невская часовня в Риге"
Примечания
Отрывок, характеризующий Александро-Невская часовня в Риге
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.
На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
