Американский вампир
| Американский вампир | |
| История | |
|---|---|
| Издатель | |
| Формат |
А4, твёрдая обложка, 40 стр. |
| Даты публикаций |
март 2010 - по наст. время |
| Количество выпусков |
34 |
| Персонажи |
Скиннер Свит (Skinner Sweet) |
| Создатели | |
| Художники |
Рафаэль Альбукерке |
| Авторы | |
Американский вампир (англ. «American Vampire») — цикл графических новелл в жанре хоррор американского писателя Скотта Снайдера, в соавторстве с Стивеном Кингом, и художника Рафаэля Альбукерке. Год издания 2010, издательство «Vertigo»[1].
Содержание
Главные персонажи
Каждым из соавторов комикса разрабатывалась собственная линия. Стивеном Кингом была написана история первого американского вампира — ковбоя Скиннера Свита (Skinner Sweet), который является убийцей и грабителем банков с Дикого Запада. Скиннер Свит отличается от европейских вампиров тем, что не боится Солнца, а клыки он позаимствовал у гремучей змеи.
Скоттом Снайдером написана история вампирши Перл (Pearl) — родственницы Скиннера Свита. Она живёт в эпоху джаза и Сухого закона, мечтает стать звездой, и посещает голливудские нелегальные питейные заведения и дансинги.[1]
Сюжет
В каждом из пяти выпусков «Американского вампира» есть по две истории — одна от Кинга и одна от Снайдера.
Действия, описанные Стивеном Кингом, разворачиваются в 1880-е. У главного героя — ковбоя, убийцы и грабителя банков, первого американского вампира по имени Скиннер Свит, есть клыки, как у гремучей змеи. Кроме того, он не только не гибнет от солнечных лучей, но и «подзаряжается» от Солнца. Проект рассказывает о разных потомках «первого американского вампира», живших в разные периоды американской истории[2].
В основе сюжета комикса, написанного Скоттом Снайдером, лежит вендетта между гламурной девушкой-вампиршей по имени Перл и вампирской семьёй. Действия происходят в 1925 году. Для создания мрачной атмосферы художник использовал грубоватый рисунок, нарочито скудную и несколько тусклую раскраску комикса, и даже само время действия, 1925 год — время «сухого закона» в США (1920-1933), что сильно подчеркивает гнетущую атмосферу[3].
После пяти выпусков, сделанных совместно Снайдером и Кингом, Кинг отошел от проекта, а Снайдер продолжил серию самостоятельно[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Американский вампир"
Ссылки
- [comicbookdb.com/title.php?ID=27257 American Vampire] (англ.) на сайте Comic Book DB
Примечания
- ↑ 1 2 [www.gorod.lv/novosti/97835-stiven_king_sochinit_komiks_ob_amerikanskom_vampire Стивен Кинг сочинит комикс об американском вампире]. Новости (28 октября 2009). Проверено 25 декабря 2011. [www.webcitation.org/6AUPcrdbF Архивировано из первоисточника 7 сентября 2012].
- ↑ 1 2 [www.ctv.by/news/~news=28754 Стивен Кинг написал комикс]. СТВ (28 октября 2009). Проверено 25 декабря 2011. [www.webcitation.org/6AUPeXENL Архивировано из первоисточника 7 сентября 2012].
- ↑ [comixopolis.com/eng_comics/1076-american-vampire.html American vampire]. Comixopolis.com. Проверено 25 декабря 2011. [www.webcitation.org/6AUPhNYIy Архивировано из первоисточника 7 сентября 2012].
Отрывок, характеризующий Американский вампир
– Дядя г'одной, ваша светлость.– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
