В Википедии есть статьи о других людях с фамилией
Анциферов.
| Анциферов Михаил Сергеевич |
 |
| Дата рождения: |
20 апреля 1911(1911-04-20)
|
|---|
| Место рождения: |
г. Санкт-Петербург, Российская империя
|
|---|
| Дата смерти: |
1986(1986)
|
|---|
| Место смерти: |
Москва, СССР
|
|---|
| Научная сфера: |
горное дело
|
|---|
| Место работы: |
ИГД им. академика А. А. Скочинского
|
|---|
| Учёная степень: |
доктор технических наук
|
|---|
| Учёное звание: |
профессор
|
|---|
| Известен как: |
основоположник сейсмоаккустического способа прогноза внезапных выбросов угля и газа в угольных шахтах
|
|---|
| Награды и премии: |
 |
</small> <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
|
|
|---|
</table>
Михаи́л Серге́евич Анци́феров — советский учёный-геофизик, доктор технических наук, профессор, основоположник сейсмоаккустического прогноза внезапных выбросов угля и газа[1] в угольных шахтах по аккустической эмиссии горного массива.
Биография
Родился 20 апреля 1911 года в Санкт-Петербурге.
В 1934 году окончил Московский государственный университет, получив квалификацию научного работника 2-го разряда и преподавателя высших учебных заведений, техникумов и старших классов средней школы.
С 1934 по 1941 год работал в Физическом институте Академии наук СССР (ныне — Физический институт имени П. Н. Лебедева РАН), затем — начальником лаборатории в Центральном научно-исследовательском институте № 45 судостроительной промышленности.
В 1956 году по приглашению академика А. А. Скочинского перешёл на работу в Институт горного дела (ныне — ИГД им. академика А. А. Скочинского) на должность старшего научного сотрудника и заведующего лабораторией геофизических методов прогноза внезапных выбросов угля и газа.
Умер в 1986 году в г. Москве.
Научный вклад
Установил закономерность влияния периодических изменений горного давления, в том числе вызванных посадками основной кровли, на сейсмоаккустическую активность горного массива и её связь с формированием выбросоопасности краевой части угольного пласта в очистном забое.
Определил критерии прогнозирования опасных газодинамических явлений в очистных забоях по уровню шумности (аккустической эмиссии) горного массива.
На этой основе разработал «Корреляционную методику прогноза опасности динамических явлений по периодическим составляющим сейсмоаккустического режима».
Под руководством М. С. Анциферова была создана первая отечественная звукоулавливающая аппаратура во взрывобезопасном исполнении для угольных шахт (ЗУА-3, ЗУА-4, ЗУА-5).
С 1968 года разработанный М. С. Анциферовым сейсмоаккустический способ прогноза выбросоопасности внедрён и широко применялся на многих угольных шахтах Донбасса и других угольных бассейнов СССР.
Автор более 25 монографий и публикаций, пользовавшихся широкой известностью в научных кругах СССР и за рубежом, а также ряда авторских свидетельств на изобретения.
Награды и премии
Награждён орденом «Знак Почёта», четырьмя медалями, знаком «Шахтёрская слава» III степени, медалью ВДНХ.
Лауреат Премии имени академика А. А. Скочинского (1977).
Напишите отзыв о статье "Анциферов, Михаил Сергеевич"
Литература
- Анциферов М.С. Сейсмоакустическая аппаратура и возможности её применения для контроля горного давления // Методы и приборы для изучения горного давления. — М., 1964.
- Анцыферов М.С., Анцыферова Н.Г., Каган Я.Я. Сейсмоакустические исследования и проблема прогноза динамических явлений. — М. : Наука, 1971. — 136 с.
- Учёные ИГД им. А. А. Скочинского и развитие горной науки / Под ред. Ю. Л. Худина. — М. : Изд-во АГН, 1997. — 239 с. : ил.
Примечания
- ↑ Внезапный выброс угля и газа (породы и газа) — опасное и сложное газодинамическое явление, возникающее в газоносных угольных пластах и породах и характеризующееся быстроразвивающимся разрушением массива с отбросом (смещением) горной массы и выделением газа в горную выработку. Количество угля, выброшенного в выработку, может быть от нескольких тонн до нескольких тысяч тонн, а метана — от десятков кубических метров до сотен тысяч м3.
Отрывок, характеризующий Анциферов, Михаил Сергеевич
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
