Аншютц-Кемпфе, Герман
| Герман Аншютц-Кемпфе | |
| Hermann Anschütz-Kaempfe | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Страна: |
Германия |
| Научная сфера: | |
| Учёная степень: |
доктор философии |
| Известен как: |
изобретатель гирокомпаса |
Ге́рман Аншю́тц-Ке́мпфе (нем. Hermann Anschütz-Kaempfe; 3 октября 1872, Цвайбрюккен, Германия — 6 мая 1931, Мюнхен, Германия) — немецкий инженер, изобретатель гирокомпаса.
Биография
Герман Аншютц родился в известной мюнхенской семье. Как говорили: «Искусство и наука стояли у его колыбели». Его дед Герман Аншютц, был видным художником, профессором Мюнхенской академии искусств, а отец — профессором физики и математики.
Аншютц начал свою деятельность как гуманитарий — в 1896 г. за исследование, посвященное творчеству венецианских художников эпохи Возрождения получил степень доктора философии.
В 1926 фирма «Аншютц и Ко» — ведущее предприятие по разработке и производству морских гирокомпасов, основанная Аншютцем в Киле, разработала и запустила в серийное производство артиллерийско-навигационный гирокомпас. В разработке гироскопического двухроторного прибора принял участие профессор Эйнштейн, и он получил название «компас Эйнштейна-Аншютца» (именно в таком порядке).
Увлекшись затем идеей о достижении Северного полюса, Герман Аншютц-Кемпфе участвовал в двух полярных экспедициях и в начале 1901 г. высказал мысль о том, что добраться до полюса можно на субмарине.
Напишите отзыв о статье "Аншютц-Кемпфе, Герман"
Ссылки
- [podlodka.info/content/view/401/207/1/0/]
- [www.mehaniks.ru/ref/avtomati2eskoe_ystro1stvo.html]
Отрывок, характеризующий Аншютц-Кемпфе, Герман
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
