Аршинов, Василий Фёдорович

Васи́лий Фёдорович Аршинов (1854, Саранск — 1942, Москва) — русский купец и меценат.

Биография

В одиннадцатилетнем возрасте начал трудиться «мальчиком» в лавке. С мая 1872 года работал в магазине владельца Даниловской мануфактуры В. Е. Мещерина.

В 1877 году В. Ф. Аршинов женился на сироте‑бесприданнице Александре Ивановне Зеленовой. У них родились дети — Владимир (в 1879 г.), Василий (в 1881 г.) и Сергей (в 1883 г.). В 1884 году «в образе товарищества на вере» «с принятием вкладчиков» был основан торговый дом «Аршинов и К°». Сначала суконный товар В. Ф. Аршинов продавал на мещеринском подворье на углу Богоявленского и Космо­дамианского переулков; затем для строительства здания торгового дома пригласил архитектора Ф. О. Шехтеля, который воздвиг выразительное здание в стиле модерн. Позднее, в 1904 году, Шехтель перестроил фасады дома Аршинова на Большой Ордынке (д. 32), а в глубине сада возвёл небольшой двух­этажный особняк, также в стиле модерн, увенчанный башенкой с куполом, в которой была оборудована обсерватория для занятий его старшего сына Владимира Васильевича.

Сукно Аршинова славилось по всей России; ему была оказана Высочайшая честь стать поставщиком двора Его Величества. Во время русско-японской войны 1904—1905 гг. Аршинов получил крупный заказ на поставки сукна для нужд армии, что ещё более увеличило престиж фирмы, а также расширило её товарооборот.

В 1902 году В. Ф. Аршинов «за отлично‑­усердную службу и особые труды по должности Блюстителя Торговых Классов Мос­ковского Общества распространения коммерческого образования» получил звание потомственного почётного гражданина. Он был попечителем Андреевской богадельни и Коммерческого училища цесаревича Алексея.

После событий 1917 года он «добровольно» передал своё имущество государству и стал заведующим хозяйственной частью московской горной академии. С 1922 года до выхода на пенсию он работал во Всероссийском текстильном синдикате.

Похоронен на Даниловском кладбище.

Источники

• Еремина Л. Г. [www.mosjour.ru/?id=1455 Аршиновы] // Московский журнал. — 2012. — № 3. — С. 2—14. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0868-7110&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0868-7110].
• Серегин П. [промышленностьиобщество.рф/vehi-zhizni-vasiliya-arshinova/ Вехи жизни Василия Аршинова] // Промышленность и общество. — 2013. — № 1. — С. 84—89.

Отрывок, характеризующий Аршинов, Василий Фёдорович

– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.