Шанфара
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
(перенаправлено с «Аш-Шанфара»)
| Шанфара |
Аш-Шанфара (буквально «губастый»[1]) (рубеж V—VI вв.) — арабский поэт. Жил на юго-западе Центральной Аравии. «Салук»[2].
В поэзии Шанфары преобладают мотивы «самовосхваления» («фахр»), героика человеческой личности и нетерпимость к социальной несправедливости[3].
Известен главным образом благодаря приписываемой ему «Ламиййат аль-араб» (буквально «Касыда арабов», рифмованная на «л»), автором которой в настоящее время считают иракского филолога VIII в. Ха́лафа аль-А́хмара.
Напишите отзыв о статье "Шанфара"
Примечания
- ↑ Шанфара // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ («изгой» древнеарабского общества (представителей бедноты, оказывавшихся в условиях разложения родоплеменного строя вне племени)
- ↑ s:БСЭ1/Шанфара // Большая советская энциклопедия: В 66 томах (65 т. и 1 доп.) / Гл. ред. О. Ю. Шмидт. — 1-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1926—1947.
Литература
- Крачковский И. Ю., аш-Шанфара. Песнь пустыни, Избр. соч., т. 2, М.—Л., 1956, с. 238—45;
- Blachere R., Histoire de la littérature arabe, II, P., 1964, p. 285.69
Отрывок, характеризующий Шанфара
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
