Димаров, Анатолий Андреевич

Анатолий Андреевич Димаров
Анатолiй Андрiйович Дiмаров
Дата рождения:	5 мая 1922(1922-05-05)
Место рождения:	Миргород, Полтавская губерния, УССР
Дата смерти:	29 июня 2014(2014-06-29) (92 года)
Место смерти:	Киев, Украина
Гражданство:	СССР СССР→Украина Украина
Род деятельности:	прозаик
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	рассказ, повесть, роман, сказка, этюд
Премии:
Награды:

Анатолий Андреевич Димаров (укр. Дімаров Анатолій Андрійович; 1922 — 2014) — советский украинский прозаик.

Биография

Родился 5 мая 1922 года в Миргороде (ныне Полтавская область, Украина) в семье зажиточного крестьянина Андроника Федотовича Гарасюты. Мать была дочерью священника. Чтобы спасти семью от ссылки в Сибирь, отец отправил их в Миргород, где его жена сменила фамилию двум сыновьям. В 1940 году, после окончания средней школы, был призван в РККА. С 27 июня 1941 года А. А. Димаров участвует в Великой Отечественной войне стрелком 371 стрелкового полка 37 стрелковой дивизии на Юго-Западном фронте. 17 июля 1941 года был тяжело ранен под Могилевом, в результате стал инвалидом II группы. После излечения оказался на оккупированной территории. Стал партизаном. С возвращением РККА был снова призван в действующую армию. После войны работал в завотделом редакции в газете «Советская Волынь». В 1949 издал первый сборник рассказов «Гості з Волині». В 1950—1951 годах учился в Литературном институте имени А. М. Горького в Москве, в 1951—1953 годах во Львовском педагогическом институте. Закончив обучение, работал редактором в разных издательствах.

Член Союза писателей Украины (1949). Член Демократической партии Украины (с 1990).

Умер 29 июня 2014 года. Похоронен в Киеве на Байковом кладбище.

Произведения

Романы

• «Его семья» (1956)
• «Идол» (1961)
• «Путями жизни» (1963)
• «И будут люди» (1964-68)
• «Боль и гнев» (1974-80)

Повести и рассказы

• «Гости с Волыни» (1944)
• «Сын капитана» (1957)
• «Вторая планета» (1980)
• «Три грани времени» (1980)
• «Вершины» (1986)
• «Со щитом и на щите» (1987)
• «Самосуд» (1990)
• «Прожить и рассказать: Повесть про семьдесят лет (автобиография)» (1997)

Сборник рассказов "Сельские истории"

• «Украинская вендетта»
• «Чоботы»
• «Ведьма»
• «Дети»
• «Сабантуй»
• «Мажориха»
• «На поруки»
• «Якимовна»
• «Хата скраю»
• «Старший брат»
• «Новенькая»
• «Зинской щенок»
• «Федотович»

Сказки

• «Для чего человеку сердце?»
• «Голубой ребёнок»;

Этюды

• «Хоронили Надю»
• «Дед Черепок косит пшеницу».
• «Бананы»

Награды и премии

• Орден князя Ярослава Мудрого V степени (17 октября 2006 года)
• Орден князя Ярослава Мудрого IV степени (17 мая 2012 года)
• Государственная премия УССР имени Т. Г. Шевченко, за последнюю часть романа «И будут люди» (1964, 1966, 1968) — «Боль и гнев» (1974, 1980).
• орден Отечественной войны II степени (6.4.1985)
• медаль «За боевые заслуги» (1946)

Литература

• Штонь Г. Історія української літератури XX ст. — Кн.2. — К.:Либідь, 1998.

Ссылки

• [nspu.org.ua/dovidnyk/Д Национальный союз писателей Украины. Писательский справочник]
• [chytanka.com.ua/ebooks/index.php?action=search_show_list&author_name=%C4%B3%EC%E0%F0%EE%E2%20%C0%ED%E0%F2%EE%EB%B3%E9 Произведения Анатолия Димарова на сайте Читанка]
• [www.podvignaroda.ru/?n=80073968 Наградной лист на медаль "За боевые заслуги" на сайте Подвиг народа на Димарова Анатолия Андреевича]

Отрывок, характеризующий Димаров, Анатолий Андреевич

– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?