Бердянский (заказник)

Бердянский — лесной заказник общегосударственного значения в Амвросиевском районе Донецкой области.

Статус заказника присвоен Постановлением Совета министров УССР от 28 октября 1974 года № 500. Площадь — 413 га. Территорию заказника составляют байрачные и пойменные леса протянувшиеся вдоль реки Крынка с комплексами луговой и прибрежно-водной растительности и степной растительности на склонах. С заказником работает ГП "Амвросиевский лесхоз": Благодатненское и Степано-Крынское лесничества, занимаясь лесоводством в условиях засушливых степей.

Леса заказника дубово-ясеневые, также попадаются клён, ильм, груша и яблоня лесная.

Русло реки Крынка на территории заказника извилистое, шириной до 20 метров и глубиной от 1 до 4 метров. Долина реки узкая, с крутыми склонами. На склонах вдоль русла часты выходы песчаника на поверхность в виде уступов, утёсов и скал. Река играет важную роль в ландшафте заказника.

Заказник открыт для посещений.

Библиография

• Бердянский // Заповедная природа Донбасса / составитель А. З. Дидова. — 2-е дополненное. — Донецк: Донбасс, 1987. — С. 120-123. — 168 с.
• Заказники загальнодержавного значення : Бакаї Кривої коси; Бердянський; Білосарайська коса; Великоанадольський; Єланчанські бакаї; Приазовський чапельник; Роздольненський // Донбасс заповідний : Наук.-інформац. довідник-атлас . 2003 . 159 с. : іл. — С.55-64.

Отрывок, характеризующий Бердянский (заказник)

В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.
– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.