Бриндизи, Леонард
Леонард Бриндизи Leonard Brindisi<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> | ||
| ||
---|---|---|
30 марта 1909 год — 3 июля 1919 год | ||
Церковь: | Римско-католическая церковь | |
Предшественник: | архиепархия Филиппо Камасей | |
Преемник: | архиепископ Маттео Видо | |
| ||
3 июля 1919 год — 8 сентября 1940 год | ||
Церковь: | Римско-католическая церковь | |
Предшественник: | архиепископ Доменико Дарманин | |
Преемник: | архиепископ Джованни Дала Векья | |
Рождение: | 16 июня 1854 | |
Смерть: | 8 сентября 1940 (86 лет) | |
Епископская хиротония: | 2 мая 1909 год |
Леонард Бриндизи (Leonard Brindisi, 15.06.1854 г., Афины, Греция — 8.09.1940 г.) — католический прелат, епископ Тиноса и Миконоса с 30 марта 1909 года по 3 июля 1919 год, архиепископ Корфу, Занте и Кефалании с 3 июля 1919 года по 8 сентября 1940 год.
Биография
Леонард Бриндизи родился 15 июня 1854 года в Афинах, Греция.
30 марта 1909 года Римский папа Пий X назначил Леонарда Бриндизи архиепископом Наксоса, Андроса, Тиноса и Миконоса. 2 мая 1909 года состоялось рукоположение Леонард Бриндизи в епископа, которое совершил афинский архиепископ архиепископ Антонио Деленда в сослужении с архиепископом Алессандро Гуидати.
3 июля 1919 года Римский папа Бенедикт XV назначил Леонарда Бриндизи архиепископом Корфу, Занте и Кефалинии.
8 сентября 1940 года Леонард Бриндизи скончался.
Напишите отзыв о статье "Бриндизи, Леонард"
Ссылки
- [www.catholic-hierarchy.org/bishop/bbrind.html Информация] (англ.)
Предшественник: архиепархия Филиппо Камасей |
Епископ Тиноса и Миконоса 30 марта 1909 год – 3 июля 1919 год |
Преемник: архиепископ Маттео Видо |
Предшественник: архиепископ Доменико Дарманин |
Архиепископ Корфу, Занте и Кефалинии 3 июля 1919 год – 8 сентября 1940 год |
Преемник: архиепископ Джованни Дала Векья |
Отрывок, характеризующий Бриндизи, Леонард
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.