Католическая церковь

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Римско-католическая церковь»)
Перейти к: навигация, поиск

Католическая церковь[1] (лат. Ecclesia Catholica), также известна в русском языке как Ри́мско-католи́ческая це́рковь (лат. Ecclesia Catholica Romana) — самая крупная Христианская Церковь в мире с более чем 1,25 миллиардами членов[2]. Одна из старейших религиозных институций в мире, играла важную роль в истории Западной цивилизации[3]. Отличается организационной централизацией и наибольшим числом приверженцев. Римско-католическая церковь, придерживающаяся западных литургических обрядов, вместе с 23-мя восточнокатолическими церквями составляет единую Католическую церковь, которая полагает себя Церковью, обладающей всей полнотой Истины.

В русском языке термин «Римско-католическая церковь» обычно используется как синоним понятия «Католическая церковь», хотя в некоторых языках соответствующие термины различаются. Восточные католические церкви используют этот термин в более узком смысле, подразумевая под ним лишь институт Католической церкви латинского обряда (включая, наряду с латинским, амвросианский, брагский, лионский и мосарабский).

Во внутренних документах Римско-католическая церковь в качестве самоназвания использует либо термин «Церковь» (с определённым артиклем в языках, имеющих его), либо «Вселенская церковь» (notae ecclesiae). Определяет себя четырьмя существенными свойствами: единством, кафоличностью, определённую апостолом Павлом (Еф. 4:4-5), святостью и апостоличностью.

Главные положения вероучения изложены в Апостольском, Никео-Цареградском и Афанасьевском Символах Веры, а также в декретах и канонах Ферраро-Флорентийского, Тридентского и Первого Ватиканского соборов. Обобщённая доктрина изложена в «Катехизисе Католической церкви».





Название

Слово «католический» (или «кафолический» в ином произношении), ставшее общепринятым названием для церкви, объединённой вокруг Римского престола, заимствовано из греческого языка (др.-греч. καθ όλη — «по всему целому»). По толкованию катехизиса Католической Церкви, данный термин понимается как «вселенский», в смысле «всеобъемлющий», «всеобщий»[4][K 1]. Этот термин был впервые использован для описания церкви в начале II века. После раскола церкви в 1054 году произошло её разделение на Католическую церковь на Западе с центром в Риме и Православную на Востоке с центром в Константинополе. После Реформации в XVI веке церковь использовала термин «католическая», чтобы отличить себя от различных протестантских групп, которые отделились от неё. Название «Католическая Церковь» фигурирует в названии Катехизиса Католической Церкви. Кроме того, этот термин использовался Павлом VI при подписании шестнадцати документов Второго Ватиканского Собора[5][6][K 2].

История

Христианство основано на учении Иисуса Христа, который жил и проповедовал в I веке нашей эры в провинции Иудея Римской империи. Католическая доктрина учит, что современная Католическая церковь является продолжением ранней христианской общины, основанной Иисусом.[7] Христианство распространилось по ранней Римской империи, несмотря на преследования и конфликты с языческими жрецами. Император Константин узаконил христианство в 313 году, а в 380 году оно стало государственной религией. Варварские завоеватели, которые захватили территории империи в V и VI веках и многие из которых уже к тому времени приняли арианское христианство, в результате перешли в католицизм.

Современная Римско-католическая церковь рассматривает всю историю Церкви до Великого Раскола 1054 года как свою историю.

Вероучение Церкви, по убеждению её приверженцев, восходит к апостольским временам (I век).

Средние века и Возрождение

Католическая церковь имела доминирующее влияние на Западную цивилизацию с поздней античности до начала Нового времени.[8] Благодаря её поддержке возникли романский, готический, ренессансный, маньеристский и барочные стили в искусстве, архитектуре и музыке.[9] Многие деятели Возрождения, такие, как, к примеру, Рафаэль Санти, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Сандро Боттичелли, Фра Беато Анджелико, Тинторетто, Тициан, поддерживались Католической церковью.[10]

В XI веке усилиями папы Григория VII право избрания пап закреплялось за коллегией кардиналов. Собрание кардиналов, на котором производились такие выборы, стало называться конклавом (лат. con clave — с ключом).

Организация и управление

Как и во всех остальных исторических церквях, священническая иерархия чётко отделена от мирян и разделяется по трём степеням священства:

Иерархия клира подразумевает наличие многочисленных церковных степеней и должностей (см. Церковные степени и должности в Римско-католической церкви), например:

Существуют также должности ординария, викария и коадъютора — последние две должности включают функцию заместителя или помощника, например, епископа. Члены монашеских орденов иногда называются регулярным (от лат. regula — правило) клиром, но большинство, назначаемое епископом, является диоцезиальным, или секулярным. Территориальными единицами могут являться:

Каждая территориальная единица состоит из приходов, которые иногда могут быть сгруппированы в деканаты. Объединение епархий и архиепархий называется митрополией, центр которой всегда совпадает с центром архиепархии. Существуют также военные ординариаты, обслуживающие воинские части. Партикулярные Церкви в мире, а также различные миссии, носят статус «Sui iuris» («Своего права»).

Коллегиальность в управлении Церковью (extra Ecclesiam nulla salus) коренится ещё в апостольских временах. Административную власть Папа проводит в соответствии с Кодексом канонического права и может советоваться со Всемирным синодом епископов. Диоцезиальные клирики (архиепископы, епископы и др.) действуют в рамках ординарной юрисдикции, то есть связанной по закону с должностью. Этим правом обладает также ряд прелатов и аббатов, а священники — в пределах своего прихода и по отношению к своим прихожанам.

Восточнокатолические церкви

Восточнокатолические церкви находятся в юрисдикции папы римского через Конгрегацию для восточных церквей — одно из отделений Римской курии, образованной в 1862 году в рамках Конгрегации по распространению веры (Propaganda Fide, ныне Конгрегация евангелизации народов), занимающейся миссионерской деятельностью Церкви. В 1917 году она была превращена папой Бенедиктом XV в автономную Конгрегацию.

Восточнокатолические церкви пребывают в полном вероисповедном и литургическом общении со Святым Престолом. Они пользуются собственным каноническим правом, отличным от принятого для Латинской церкви, в связи с чем в их адрес часто применяется термин «Церкви своего права» (sui iuris). В 1990 году Апостольский Престол обнародовал Кодекс канонов Восточных церквей, содержащий нормы канонического права, общие для всех католических церквей восточных обрядов.


Каноническое право

В 1917 году папа Бенедикт XV утвердил «Кодекс канонического права 1917 года», который заменил собою все прочие собрания канонических документов, упорядочив каноническое право в виде четкой системы юридических формулировок. Последняя по времени (и действующая ныне) редакция «Кодекса канонического права» (ККП) принята в 1983 году. Отдельно стоит заметить, что эта редакция действительна только для католиков латинского обряда. Восточнокатолические церкви, которые именуются также «церкви Sui iuris» (церкви своего права), пользуются в своей жизни другим сводом, а именно Кодексом канонов Восточных церквей (ККВЦ)[11], который базируется на ККП латинского обряда, однако в то же время учитывает особенности церковной жизни Восточных церквей и устанавливает общие нормы, которые каждая Восточная церковь имеет возможность наполнять конкретным содержанием соответственно своим церковным традициям.

Современное каноническое право регулирует вопросы, касающиеся:

  • церковного правотворчества,
  • прав и обязанностей членов церкви,
  • иерархии церкви,
  • канонов совершения таинств,
  • управления церковным имуществом,
  • церковной дисциплины и т.д.

Вероучение

Римско-Католическая Церковь учит, что существует один вечный Бог в трех лицах: Бог Отец, Бог Сын (Иисус Христос) и Бог Святой Дух. Католическая догматика приведена в Никейском символе веры и подробно описана в Катехизисе Католической Церкви. Католическая вера провозглашает, что Церковь — «… это продолжающееся присутствие Иисуса на земле». Церковь учит, что спасение достоверно существует только в католической церкви, но признает, что Святой Дух может использовать христианские общины, чтобы привести людей к спасению[12][13].

Таинства

Христос установил семь таинств и доверил их Церкви. Это Крещение, Миропомазание, Евхаристия, Исповедь, Елеосвящение, Священство и Брак. По учению римско-католической церкви, таинства — это священнодействия, в которых католики видят признаки присутствия Бога, и пути ниспослания Божьей благодати всем участникам, кто принимает веру. Таинство есть видимый образ невидимой благодати. За исключением крещения, таинства могут совершаться только католическим духовенством. Крещение — это единственное таинство, которое может быть произведено любым христианином, а в случае необходимости — даже некрещёным человеком, имеющим требуемое намерение, но лишь в случае, если нет возможности позвать священника или крещаемый находится в угрозе смерти[14].

Жизнь после смерти

Вера в жизнь после смерти является частью католической веры; «четыре последние вещи» — смерть, суд, рай и ад[15]. Церковь учит, что сразу после смерти душа каждого человека попадает на Божий суд, основанный на поступках его земной жизни. Также в католической вере есть учение судного дня, когда Христос будет судить сразу всех людей. Это решение, в соответствии с учением Церкви, положит конец человеческой истории и ознаменует начало новой и улучшенной Божьей справедливостью. Основы, по которым будет оцениваться душа каждого человека, подробно изложены в Евангелии от Матфея[16][17][18].

Роль церкви

Иисус избрал двенадцать главных учеников или апостолов для своей церкви. Церковь, по Писанию, — «тело Христово» и является одним единым телом верующих и на небе, и на земле. Таким образом, существует только одна истинная Церковь, а не несколько. Первоначальное руководство церковью приписывается апостолу Петру, а вслед за ним — епископам, которых называют папами. Католики верят, что Иисус обещал, что Церковь на земле всегда будет верна истине и будет находиться под покровительством Святого Духа. Другими словами, Церковь всегда правильно учит истинному учению. Эти истины в трудах и традициях бережно сохранены в церкви. Для присоединения к римско-католической церкви нужно исповедовать Иисуса Христом, Сыном Бога, Спасителем, принять Его или пройти таинство крещенияК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3957 дней].

Социальная доктрина

Социальная доктрина Католической Церкви наиболее развита по сравнению с другими христианскими конфессиями и течениями. В XVII веке немецкий теолог Руперт Мельдений[en] (1626), по другим исследованиям первое авторство принадлежит Марку Антонию Доминису (1617)[19], выдвинул знаменитую максиму: «in necessariis unitas, in dubiis libertas, in omnibus caritas[en]» — «в необходимом — единство, в сомнениях — свобода, во всём — любовь»[20]. Известный теолог кардинал Йозеф Хёффнер определил социальное учение Католической Церкви как «совокупность социально-философских (взятых, в сущности, из социальной природы человека) и социально-теологических (взятых из христианского учения о Спасении) знаний о сущности и устройстве человеческого общества и о вытекающих отсюда и применимых к конкретным общественным отношениям нормам и задачам строя».

Социальное учение Католической Церкви опиралось сначала на августинизм, а позже — на томизм и основывается на ряде принципов, среди которых выделяются персонализм и солидаризм. Католическая церковь предложила свою трактовку теории естественного права, сочетающую религиозные и гуманистические идеи. Первичный источник достоинства и прав личности — Бог, однако, сотворив человека как существо телесное и духовное, личностное и социальное, Он наделил его неотъемлемыми достоинством и правами. Это стало результатом того, что все люди стали равны, уникальны и причастны Богу, но имеют свободную волю и свободу выбора. Грехопадение повлияло на природу человека, но не лишило его естественных прав, а поскольку его природа до окончательного Спасения человечества неизменна, то даже Бог не властен отнять или ограничить свободу человека. По мнению Иоанна Павла II, «человеческая личность есть и должна оставаться принципом, субъектом и целью всех социальных обществ». В решениях Второго Ватиканского Собора и энцикликах Иоанна Павла II отстаивалась необходимость разделения властей и правового характера государства, при котором первичны законы, а не воля уполномоченных должностных лиц. В то же время, признавая различие и самостоятельность природы и цели Церкви и государства, католические теологи подчёркивают необходимость их сотрудничества, поскольку общей целью государства и общества является «служение одним и тем же». Одновременно Католическая Церковь противостоит тенденциям закрытости государств, то есть противопоставляет «национальные традиции» общечеловеческим ценностям.

Социальное учение восточных католических церквей принципиально не отличается от социальной доктрины Римско-Католической Церкви, хотя некоторые поместные церкви имеют свой собственный подход к социальным проблемам, обусловленный историческими и общественно-культурными реалиями народов. В частности, Украинская Греко-Католическая Церковь делает особенный акцент на биоэтике и этике политических отношений[21].

Отношения с другими церквями и христианскими организациями

Католическая Церковь ведёт диалог с другими церквями и христианскими организациями. Организация экуменического диалога возложена на Папский совет по содействию христианскому единству. Одним из результатов диалога явилось подписание в 1993 году с представителями православных Церквей Баламандского соглашения[22]. В 1999 году была подписана Совместная декларация о доктрине оправдания с руководством Всемирной Лютеранской Федерации. Принципы католического экуменизма изложены в декрете Второго Ватиканского собора Unitatis Redintegratio и энциклике Иоанна Павла II Ut Unum Sint.

В 1964 году в Иерусалиме состоялась встреча между Вселенским Патриархом Афинагором, предстоятелем Константинопольской православной церкви, и Римским Папой Павлом VI, в результате которой в декабре 1965 года были сняты взаимные анафемы и подписана Совместная Декларация[23].

Католическая церковь не является членом Всемирного совета церквей. Представители католиков состоят при ВСЦ в качестве наблюдателей, а также принимают участие в деятельности совместной рабочей группы «ВСЦ-Католическая церковь»[24].

См. также

Напишите отзыв о статье "Католическая церковь"

Комментарии

  1. Как поясняет Катехизис, церковь вселенская, потому что в ней присутствует Христос. Отдельные Церкви (то есть, в первую очередь, диоцезы) — полностью вселенские через общение с одной из них — Римской Церковью. Эти отдельные Церкви «созданы по образу Вселенской Церкви».
  2. Подпись папы появляется в латинской версии.

Примечания

  1. [www.vatican.va/archive/hist_councils/ii_vatican_council/documents/vat-ii_const_19641121_lumen-gentium_en.html Lumen gentium. Глава III]
  2. [ncronline.org/news/faith-parish/vatican-statistics-show-modest-steady-church-growth-worldwide Vatican statistics report church growth remains steady worldwide]. National Catholic Reporter (2 May 2015). Проверено 1 июля 2015.
  3. O’Collins, p. v (preface).
  4. [www.agnuz.info/tl_files/library/books/catechism/0123.htm#s2p3a3 Катехизис Католической Церкви, § 830—831]. Проверено 19 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBfv0Kn Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  5. [www.vatican.va/archive/ENG0015/_INDEX.HTM Катехизис Католической Церкви]. — Libreria Editrice Vaticana, 2003.
  6. [www.vatican.va/archive/hist_councils/ii_vatican_council/ Документы Второго Ватиканского собора]. Проверено 19 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBgekHO Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  7. [www.catholicnews.com/data/stories/cns/0703923.htm Vatican congregation reaffirms truth, oneness of Catholic Church]. Catholic News Service. Проверено 17 марта 2012.
  8. O'Collins, p. v (preface).
  9. Woods, pp. 115–27
  10. Duffy, p. 133.
  11. [www.cerkva.od.ua/index.php?option=com_content&task=category&sectionid=10&id=73&Itemid=65 Кодекс канонов восточных церквей]
  12. John Paul II, Pope [www.vatican.va/holy_father/john_paul_ii/apost_letters/documents/hf_jp-ii_apl_15081997_laetamur_en.html Laetamur Magnopere]. Vatican (1997). Проверено 9 марта 2008. [www.webcitation.org/6GsBjFkmD Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  13. [ccconline.ru/ Катехизис Католической Церкви, § 777—778]. Проверено 19 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBfv0Kn Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  14. [cathmos.ru/files/docs/vatican_documents/cce4/0221.htm#s1p5 Катехизис Католической Церкви, § 1256]. Проверено 18 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBjvIDb Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  15. [ruscath.ru/catechism/catech2.shtml Краткий катехизис]. Проверено 19 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBkbsun Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  16. [ccconline.ru/ Катехизис Католической Церкви, § 1021—1022, 1051]. Проверено 18 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBfv0Kn Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  17. [ccconline.ru/ Катехизис Католической Церкви, § 1023—1029, 1042—1050]. Проверено 18 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBfv0Kn Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  18. [ccconline.ru/ Катехизис Католической Церкви, § 1030—1032, 1054]. Проверено 18 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBfv0Kn Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  19. Friedrich Meinecke. Neue Briefe und Dokumente. — Oldenbourg Verlag, 2012.
  20. Выражение часто приписывают Августину Блаженному.
  21. [www.cerkva.od.ua/index.php?option=com_content&task=blogcategory&id=40&Itemid=115 Социальное учение УГКЦ]. Проверено 19 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsBm3RDR Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
  22. Текст [krotov.info/acts/20/1990/19930623.html Баламандского соглашения] на русском языке
  23. [www.krotov.info/acts/20/1960/19651207.html Совместная декларация Римско-Католической Церкви и Константинопольской Православной Церкви по случаю снятия взаимных анафем]
  24. [www.oikoumene.org/en/what-we-do/jwg-with-roman-catholic-church JWG with Roman Catholic Church]

Литература

Ссылки

  • [www.vatican.va Официальный сайт Ватикана]
  • [ccconline.ru/ Катехизис Католической Церкви]  (рус.)
  • [katolik.ru/ Католические новости в России]  (рус.)
  • [www.catholic-hierarchy.org Организационная структура Католической Церкви]  (англ.)
  • [www.ecat.francis.ru/index.html Католическая энциклопедия]  (рус.)
  • [www.newadvent.org/cathen Католическая энциклопедия]  (англ.)
  • [www.catholic.uz Русская католическая информационная служба «Agnuz». Сайт ранее находился на www.agnuz.info]
  • [catholic.spb.ru Католическая церковь в Санкт-Петербурге]
  • [www.saints.katolik.ru Святые и блаженные католической церкви]
  • [catholic.by/port/ru/news Римско-католическая церковь в Республике Беларусь]
Христианство в истории </br>
Протестантизм
Реставрационизм
Анабаптизм
Кальвинизм
Англиканство
Лютеранство
Католическая церковь
Православие
Древневосточные церкви
Ассирийская церковь
Реформация
(XVI век)
Великий раскол
(XI век)
Эфесский собор 431
Халкидонский собор 451
Раннее христианство
Уния

Изображение основных христианских учений[1][2]. Не все христианские течения показаны.

  1. [macaulay.cuny.edu/eportfolios/drabik10website/tools/religion-flow-chart/ Religion Flow Chart: Christianity]. Faiths and Freedoms: Religious Diversity in New York City. Macaulay Honors College at CUNY. Проверено 31 марта 2015.
  2. [www.waupun.k12.wi.us/Policy/other/dickhut/religions/20%20Branches%20of%20Christ.html Branches of Chrisitianity]. Waupun Area School District. Проверено 27 марта 2015.

Отрывок, характеризующий Католическая церковь

– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».


Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.


Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.