Вабар

Вабар — в арабской мифологии местность, примыкающая к стране, где обитал народ адиты.

Традиция, восходящая к арабским доисламским легендам, связывает Вабар с юго-западной частью пустыни Руб-эль-Хали на Аравийском полуострове.

Согласно преданию, некогда эта местность была цветущим садом, но после гибели адитов Аллах поселил там джиннов, а людей превратил в наснасов — существ, у которых только полголовы, один глаз, одна рука и одна нога.

По преданию, в Вабаре находится место, где растут пальмовые рощи, не нуждающиеся в искусственном орошении, и пасутся огромные стада скота, а джинны разводят там самых красивых верблюдов. Эта местность заколдована и охраняется духами, поэтому простой смертный может попасть в Вабар только случайно. В странах, население которых исповедует ислам, бытует много легенд и преданий о подобных случайных посещениях людьми Вабара.

Литература

• Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х томах. — М.: Советская энциклопедия, 1987-1988.

Отрывок, характеризующий Вабар

Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.