Верхний Кузьминский пруд
| Верхний Кузьминский пруд | |
| 55°41′12″ с. ш. 37°47′25″ в. д. / 55.68667° с. ш. 37.79028° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.68667&mlon=37.79028&zoom=15 (O)] (Я)Координаты: 55°41′12″ с. ш. 37°47′25″ в. д. / 55.68667° с. ш. 37.79028° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.68667&mlon=37.79028&zoom=15 (O)] (Я) | |
 | |
| Страна |  Россия |
| Регион | Москва |
| Площадь | 14,5 км² |
| Средняя глубина | 2,5 м |
Верхний Кузьминский пруд — искусственный пруд на юго-востоке Москвы, самый большой среди прудов района Кузьминки. Находится в юго-восточной части Кузьминского парка вблизи устья реки Чурилихи. Один из крупнейших прудов Москвы. Создан в середине 18 века А. Г. Строгановым на территории усадьбы Кузьминки. Начинает систему Кузьминских прудов, является вторым по величине прудом системы, после Люблинского.
История создания
Усадьба Кузьминки принадлежала Строгановым с 17 века. В 1740—1754 гг. — по разделу с братьями А. Г. Строганов стал единственным хозяином имения. При нём, путём постановки плотин на речке Чурилихе был создан Верхний Кузьминский пруд.[1]
В 1757 году старшая дочь А. Г. Строганова (от второго брака) вышла замуж за князя М. М. Голицына, младшего брата вице-канцлера, в результате чего усадьба переходит Голицыным. При князе Михаиле Голицыне кузьминская усадьба реконструируется. Значительно изменён ландшафтный дизайн местности, пруды на Чурилихе превращены в каскад, одно из главных мест в котором занимает Верхний Кузьминский пруд.[1]
Географические характеристики
Площадь 14,5 га, средняя глубина 2,5 м, объём воды в водоёме 360,0 тыс. куб.м. Питание за счёт грунтовых и поверхностных вод. Дно песчаное пологое. Обитают водоплавающие птицы.[2]
Галерея
- Kuzminki park 19.08.2012 15.jpg
- Kuzminki park 19.08.2012 14.jpg
- Kuzminki park 19.08.2012 5.jpg
- View on stable complex.JPG
См. также
Напишите отзыв о статье "Верхний Кузьминский пруд"
Примечания
Отрывок, характеризующий Верхний Кузьминский пруд
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.
Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
