Воеводин, Андрей Фёдорович
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
| Андрей Федорович Воеводин | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
Андрей Фёдорович Воеводин (20 июля 1982, Пенза) — российский фотограф, автор серии книг по фотографии и Photoshop, до 2013 года главный редактор журнала «Фото Эволюция». Более 10 лет работает в области профессиональной фотографии, из них последние 5 лет - в портретной фотографии и креативного дизайна. Член Союза Фотохудожников России, Европейской ассоциации профессиональных фотографов.
Биография
Родился в 1982 г. в Пензе. Во второй половине 90-х — участник школьной фотостудии «Фото Старт». В 2001-04 гг. — фотокорреспондент областной пензенской молодежной газеты «Студенческий формат». В 2004 г. впервые участвует в фотовыставке «Другая Россия» в Центре театрального искусства «Дом Мейерхольда» [1]. В 2007 г. организует персональную выставку своих работ «Город» в Арт клубе «IGUANA». В 2008 г. проходит вторая персональная выставка «Город 2» в Литературном музее Пензы [2].
В 2008 г. по приглашению журнала «Фото Эволюция» переезжает в Москву. В журнале ведёт рубрики, посвященные портретной фотографии и цифровой обработке изображений. В 2008 г. выходит его первое книжное издание «Фотография и Photoshop». Всего в 2008-13 гг. вышло 7 полноцветных изданий, объёмом от 58 до 238 страниц. В 2010 г. становится главным редактором журнала «Фото Эволюция». За время работы главным редактором организовал 2 персональных фотовыставки «Наше время» и «Фотография и Я» в Центральном выставочном зале «Манеж» [3]. После закрытия журнала в 2013 г. продолжил заниматься профессиональной фотографией и в 2014 г. участвовал в выставке «Antikmassan» в Stockholmsmassan, Стокгольм, Швеция [4].
Персональные выставки
- 2007 — «Город». Арт клуб «IGUANA», Пенза
- 2008 — «Город 2». Литературный музей, Пенза [2]
- 2011 — «Наше время». Центральный выставочный зал «Манеж», Москва
- 2012 — «Фотография и Я». Центральный выставочный зал «Манеж», Москва [3]
Групповые выставки
- 2004 — «Другая Россия». Центр театрального искусства «Дом Мейерхольда», Пенза [1]
- 2006 — «Портретная и свадебная фотография». Картинная галерея имени Савицкого, Пенза [5]
- 2007 — «Город». Пензенский Краеведческий Государственный музей, Пенза [6]
- 2008 — «Дом». Музейно-выставочный центр Дома народного творчества, Пенза [7]
- 2010 — «Мода и Стиль». Центральный выставочный зал «Манеж», Москва [3]
- 2012 — «16 Международная художественная ярмарка». Арт центр ЦДХ, Москва [8]
- 2014 — «Antikmassan». Stockholmsmassan, Стокгольм, Швеция [9]
Библиография
- «Фотография и Photoshop». Полноцветное, первое издание, 2008 год, 142 страницы
- «Все секреты RAW». Полноцветное, первое издание, 2009 год, 126 страниц
- «Панорамная фотография». Полноцветное, первое издание, 2010 год, 58 страниц
- «Цифровая фотография без Photoshop». Полноцветное, первое издание, 2010 год, 112 страниц
- «Фотография в экстремальных условиях». Полноцветное, первое издание, 2011 год, 238 страниц
- «все секреты RAW». Полноцветное, второе издание, 2012 год, 134 страницы
- «Чёрно-белая фотография в современном мире». Полноцветное, первое издание, 2013 год, 184 страницы
Напишите отзыв о статье "Воеводин, Андрей Фёдорович"
Примечания
- ↑ 1 2 [dommeyerholda.ru Центр театрального искусства «Дом Мейерхольда» DomMeyerholda.ru]
- ↑ 1 2 [lit.museum-penza.ru Литературный музей lit.museum-penza.ru]
- ↑ 1 2 3 [moscowmanege.ru/ru/ Музейно-выставочное объединение «Манеж» MoscowManege.ru]
- ↑ [www.stockholmsmassan.se Stockholm International Fairs and Congress Centre Stockholmsmassan.se]
- ↑ [pkg.museum-penza.ru Картинная галерея имени Савицкого pkg.museum-penza.ru]
- ↑ [www.penza-km.ru Пензенский Краеведческий Государственный музей penza-km.ru]
- ↑ [podnt.ru Музейно-выставочный центр Дома народного творчества podnt.ru]
- ↑ [www.cha.ru Центральный дом художника cha.ru]
- ↑ [www.stockholmsmassan.se Stockholm International Fairs and Congress Centre Stockholmsmassan.se]
Отрывок, характеризующий Воеводин, Андрей Фёдорович
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
