Володя Шарапов
Эту страницу предлагается переименовать в Владимир Шарапов (персонаж). Пояснение причин и обсуждение — на странице Википедия:К переименованию/26 октября 2016.
Возможно, её текущее название не соответствует нормам современного русского языка и/или правилам именования статей Википедии. Не снимайте пометку о выставлении на переименование до окончания обсуждения. Переименовать в предложенное название, снять этот шаблон |
Владимир Иванович Шарапов | |
Создатель: | |
---|---|
Дата рождения: |
1920-е |
Семья: |
жена – Варвара Синичкина |
Влади́мир Ива́нович Шара́пов — литературный персонаж, герой многих произведений советских писателей братьев Вайнеров, нескольких фильмов по их романам и песни группы «Любэ». В некоторых произведениях только упоминается как учитель главного героя Станислава Павловича Тихонова.
Содержание
Биография
Володя Шарапов (р. 1923; по фильму р. 1920) — старший лейтенант, фронтовик, командовал штрафной ротой, ротой разведки. За линию фронта ходил сорок два раза. Был ранен пять раз. Награждён двумя орденами Отечественной войны, двумя орденами Красной Звезды, орденом Красного Знамени, польским крестом «Виртути Милитари», медалью «За храбрость» III степени и ещё семью медалями: «За оборону Москвы», «За оборону Сталинграда», «За отвагу», «За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией».К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3169 дней]
После войны оперуполномоченный оперативной бригады отдела по борьбе с бандитизмом МУРа. Всю жизнь прослужил в МУРе.
О. Мамонова в книге «Последняя банда: Сталинский МУР против черных котов Красной Горки» цитирует Георгия Вайнера[1]: «Хотя Шарапов это и собирательный образ, но у него есть прототип — Владимир Чванов, знаменитый сыщик МУРа, также ставший автором детективных книг».
Внешность
В романе «Эра милосердия» упомянуто, что Шарапов — блондин с очень густыми волосами, один из передних зубов сколот или отсутствует (Шарапов говорит о своей щербатости). У него курносый нос и маленькие (по его мнению) глазки — красавцем себя не считает. В повести «Лекарство для Несмеяны» капитан Тихонов упоминает, что генерал Шарапов смеялся, блеснув светлым рядом золотых коронок.
Аркадий Вайнер рассказывает[2]: «Сделали кинопробы, посмотрели. Не понравился он [Конкин] нам решительно. И не потому, что он артист плохой или человек неважный… Он нам на экране в виде Шарапова не понравился. Мы себе Шарапова представляли, а потом описали в своём очень большом по объёму романе, а потом в сценарии, как фронтового разведчика, который сорок два раза ходил через линию фронта и возвращался с „языком“ на плече. Не надо быть самому фронтовиком, не надо быть ветераном и иметь семь пядей во лбу, чтобы представить, что разведчик, который захватывает в плен фашиста на его территории и тащит его на плечах через линию фронта, должен быть убедительно сильным мужчиной. Володя Конкин никак таким мужчиной не мог выглядеть, он не был им рождён».
Шарапов в литературе
- 1968 «Ощупью в полдень» — подполковник, начальник отдела МУРа.
- 1972 «Визит к Минотавру» — упоминается как учитель главного героя Станислава Павловича Тихонова.
- 1972 «Гонки по вертикали» — Шарапову 52 года, он подполковник. Упоминается жена Шарапова Варвара, с которой тот познакомился сразу после Великой Отечественной войны. Станислав Тихонов говорит, что Шарапов принимал участие в поимке знаменитого убийцы «Мосгаз»: «Про Ионесяна вы слышали много, в газетах даже читали, а о том, что его поймал, вместе с другими конечно, совсем неизвестный вам подполковник Шарапов, вы и понятия не имели».
- 1975 «Эра милосердия» — старший лейтенант, оперуполномоченный МУРа.
- 1978 «Лекарство для Несмеяны» — генерал, начальник МУРа.
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Шарапов в кинематографе
- 1973 — «Я, следователь...» — по одноимённому роману братьев Вайнеров, герой фильма, которого играет Вахтанг Кикабидзе, звонит на Петровку и разговаривает с сотрудником уголовного розыска Владимиром Шараповым.
- 1978 — «Лекарство против страха» — по мотивам повести «Лекарство для Несмеяны», Георгий Жжёнов исполняет роль генерала Шарапова.
- 1979 — «Место встречи изменить нельзя» — по роману «Эра милосердия», Шарапова играет Владимир Конкин.
- 1983 — «Гонки по вертикали» — Николай Засухин в роли подполковника Шарапова.
- 1987 — «Визит к Минотавру» — Владимир Самойлов, прокурор Владимир Иванович, фамилия Шарапов в фильме не упоминается и изменена на Уваров. Это можно слышать в телефонном разговоре на 29 минуте 1 серии. Но в одной из сцен герой Самойлова рассказывает свою историю, повторяющую историю Шарапова — служба в полковой разведке, приход в МУР после войны, участие в операции по уничтожению банды «Чёрная кошка».
- 2016 — Следователь Тихонов — сериал, основанный на нескольких романах братьев Вайнеров, Шарапова играет Сергей Шакуров
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Шарапов в музыке
- 1989 Глеб Жеглов и Володя Шарапов (Атас) — из дебютного альбома «Атас» группы «Любэ».
- Песня Михаила Шелега «Чёрная кошка»[3].
Напишите отзыв о статье "Володя Шарапов"
Примечания
- ↑ О. Мамонова. «Последняя банда: Сталинский МУР против черных котов Красной Горки»
- ↑ [v-vysotsky.com/Vysotsky_v_Odesse/text06.html#1 Цит. по фонограмме творческого вечера братьев Вайнеров. Ленинград, 1983 г. // Цит. по: Марк Цыбульский. Владимир Высоцкий в Одессе]
- ↑ «Выследил Фокса капитан Жеглов. На допрос к Шарапову просится Груздёв»
Отрывок, характеризующий Володя Шарапов
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.
Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.