Воронков, Виктор Михайлович
Поделись знанием:
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
| Виктор Михайлович Воронков | |
| Дата рождения: |
27 декабря 1945 (78 лет) |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Страна: |
СССР, Россия |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Альма-матер: | |
| Сайт: |
[www.cisr.ru/voronkov.html r.ru/voronkov.html] |
Ви́ктор Миха́йлович Воронко́в (27 декабря 1945, Ленинград, СССР) — российский социолог, директор Центра независимых социологических исследований, вице-президент Санкт-Петербургской ассоциации социологов (президент в 2000—2002), президент Европейской ассоциации исследователей трансформации.
Содержание
Краткая биография
Родился в Ленинграде в семье известного химика Михаила Григорьевича Воронкова. В 1971 году окончил Латвийский государственный университет по специальности экономическая кибернетика. В советский период был осужден за участие в диссидентском движении [1][2]. С самого начала перестройки активно занялся проведением исследований, независимых от официальной науки, результатом чего стало открытие Центра независимых социологических исследований в 1991 году. Известен как активный популяризатор использования качественных методов исследования в социологии [3][4], развитием которых активно занимаются на базе Центра независимых социологических исследований [5][6][7]. Автор многочисленных статей, редактор и соредактор множества научных сборников, руководитель более 30 российских и международных исследовательских проектов, эксперт международных фондов. Член редколлегии и организатор журнала социальных исследований «Laboratorium», издаваемого при финансовом содействии Центра независимых социологических исследований (ЦНСИ) и Фонда Джона Д. и Кэтрин Т. Мак-Артуров [8][9]. Наряду с исследовательской и публикационной деятельностью активно занимается поддержкой социологического образования [10] и научно-исследовательских центров в России и других странах пост-советского пространства [11].
Сфера исследовательских интересов
Избранные публикации
- Воронков Виктор. Русские vs. немцы // В поисках России. Северо-Запад России — Санкт-Петербург / Под ред. П. Тешендорфа, Е. Белокуровой. М.: Унрау. СПб., 2008. С.19-28.
- [www.cisr.ru/files/publ/Voronkov/voronkov_chemu_alterna.pdf Воронков Виктор. Чему альтернативна «альтернативная» социология? // Мыслящая Россия: Картография современных интеллектуальных направлений / Под ред. Виталия Куренного. М.: Некоммерческий фонд «Наследие Евразии», 2006. С. 221—230].
- Уйти, чтобы остаться: Социолог в поле: Сб. ст. / Под ред. Виктора Воронкова и Елены Чикадзе. — СПб.: Алетейя, 2009. — 148 с. — (Серия «Качественные методы в социальных исследованиях»).
- [www.cisr.ru/files/publ/Voronkov/voronkov_ot_objasnenija.pdf Воронков Виктор. От объяснения к пониманию: в развитие дискуссии // Телескоп: наблюдения за повседневной жизнью петербуржцев. 2004. No 5. С. 43-44].
- [www.cisr.ru/files/publ/Voronkov/voronkov_proekt60.pdf Воронков Виктор. Проект «шестидесятников»: движение протеста в СССР // Отцы и дети. Поколенческий анализ современной России / Под ред. Ю. Левады, Т. Шанина. М.: Новое литературное обозрение, 2005. С. 168—200].
- [www.cisr.ru/files/publ/Voronkov/voronkov_za_predelami.pdf Воронков Виктор. За пределами публичного пространства (рефлексия социолога) // Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т. Шанина. М.: Логос, 1999. С. 84-93].
- Воронков Виктор. Активисты движения сопротивления режиму: 1956—1986. Попытка анализа // Социология общественных движений: эмпирические наблюдения и исследования / Под ред. В. Костюшева. М.-СПб.: ИС РАН, 1993. С. 103—109.
- Voronkov Victor. Life and Death of the Public Sphere in the Soviet Union // Debates and Credits. Media. Art. Public Domain / T. Goryucheva, E. Kluitenberg (eds.). Amsterdam: Centre for Culture and Polities «De Balie», 2003. P. 99-110.
- [www.indepsocres.spb.ru/sbornik8/8e_voronkov.htm Voronkov Victor. Is there such a Thing as Ethnic Economy? // Ethnicity and Economy. Proceedings of the Seminar Held in St. Petersburg (9- 12 September 1999) / O. Brednikova, V. Voronkov, E. Chikadze (eds.). St. Petersburg: CISR, 2000. Working Papers. No 8. P. 103—108].
- Voronkov Viktor. Do Russians Exist as an Ethnic Community // Post-Soviet Puzzles: Mapping the Political Economy of the Former Soviet Union / K. Segbers (ed.). Baden-Baden: Nomos Verl.-Ges., 1995. Vol. 4. S. 81-90.
- Oswald Ingrid, Voronkov Viktor. Die «Transformation» von St. Petersburg — Anmerkungen zur postsowjetischen Stadtentwicklung // Die europaeische Stadt / W. Siebel (Hrsg.). Frankfurt-am-Main: Suhrkamp, 2004. S. 312—320.
- Voronkov Viktor, Wielgohs J. Soviet Russia // Dissent and Opposition in Communist Eastern Europe. Origins of Civil Society and Democratic Transition / D. Pollack, J. Wielgohs (eds.). Aldershot: Ashgate, 2004. P. 95-118.
- Oswald Ingrid, Voronkov Viktor, Dittrich E. Wandel alltaeglicher Lebensfuehrung im postsowjetischen Russland // Wandel alltaeglicher Lebensfuehrung in Russland: Besichtigungen des ersten Transformationsjahrzehnts in St. Petersburg / I. Oswald, E. Dittrich, V. Voronkov (Hrsg.). Muenster, Hamburg, Berlin, London: LIT-Verlag, 2002. S. 7-24.
Напишите отзыв о статье "Воронков, Виктор Михайлович"
Примечания
- ↑ [www.irk.aif.ru/society/article/9300 Интервью газете АиФ]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=f5jr86mhpXI&feature=related Мой 1968. Выступление в музее Анны Ахматовой]
- ↑ [magazines.russ.ru/nz/2004/35/vor5.html Статья «Этот безумный, безумный, безумный количественный мир»]
- ↑ [magazines.russ.ru/nz/2004/35/ Спор о методах]
- ↑ [www.cisr.ru/publ_qual_methods.html Публикации ЦНСИ по качественным методам]
- ↑ [www.cisr.ru/conference_qual_methods Список конференций по качественным методам]
- ↑ [www.ecsocman.edu.ru/socis/msg/33531539.html Социологические исследования. 2010. № 7. С. 143—147.]
- ↑ [www.macfound.ru/common/sstories/100727.html Истории успеха]
- ↑ [www.macfound.org/site/apps/nlnet/content2.aspx?c=lkLXJ8MQKrH&b=4294207&ct=7127969 О деятельности ЦНСИ]
- ↑ [www.polit.ru/science/2007/05/08/voronkov.html Интервью на сайте polit.ru]
- ↑ [magazines.russ.ru/nz/2006/2/no30-pr.html Журнал «Неприкосновенный запас»]
Ссылки
- [www.cisr.ru/ Центр независимых социологических исследований]
- [www.ecsocman.edu.ru/text/16133470/ Воронков Виктор Михайлович на портале edu.ru]
Отрывок, характеризующий Воронков, Виктор Михайлович
– Да вы хотели остаться еще два дня?– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
