Гаджиханов, Насыр Рамазанович

Насыр Гаджиханов
Личная информация
Полное имя	Насыр Рамазанович Гаджиханов
Гражданство	СССР СССР → Россия Россия → Македония Македония
Клуб	СДЮШОР «Динамо», г. Махачкала
Дата рождения	16 февраля 1967(1967-02-16)
Место рождения	Махачкала, Дагестанская АССР, РСФСР, СССР
Дата смерти	29 февраля 2012(2012-02-29) (45 лет)
Место смерти	Махачкала
Спортивная карьера	1980—2000
Тренеры	Абуталиб Куршалиев
Рост	175
Вес	76
Награды и медали Вольная борьба за СССР Чемпионат мира Серебро Токио 1990 до 74 кг Бронза Варна 1991 до 74 кг Чемпионат Европы Золото Анкара 1989 до 74 кг Золото Познань 1990 до 74 кг Серебро Штутгарт 1991 до 74 кг за Россию Чемпионат Европы Золото Рим 1994 до 74 кг Бронза Фрибур 1995 до 74 кг Государственные награды

Насыр Рамазанович Гаджиханов (род. 16 февраля 1967, Махачкала, Дагестанская АССР, РСФСР, СССР) — известный советский, российский и македонский борец вольного стиля, трёхкратный чемпион Европы, серебряный и бронзовый призёр чемпионатов мира, чемпион СССР. Заслуженный мастер спорта СССР (1993). По национальности - лакец.

Биография

Родился в Махачкале. Родом из с. Аракул Рутульского района. Спортом начал заниматься в 1979 году. В 1984 году закончил махачкалинскую школу № 26. В 1989 году окончил строительный факультет Дагестанского политехнического института. Затем — юрфак ДГУ.

Спортивная карьера

Насыр Гаджиханов — участник Олимпиады-2000 (7 место, в составе сборной Македонии).

Постспортивная деятельность

После завершения спортивной карьеры он стал работать в структурах Минспорта республики. Дослужился до должности замминистра по физкультуре и спорту. На него было совершено покушение 29 мая 2012 года. От полученных огнестрельных ранений Гаджиханов скончался в Махачкалинской городской больнице.

Достижения

• Чемпионат Европы: золото — 1989, 1990, 1994; серебро — 1991, бронза — 1995
• Двукратный чемпион СССР — 1988, 1991
• Чемпионат мира: серебро — 1990; бронза — 1991
• Бронзовый обладатель Кубка мира — 1988

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ga/nasir-gadzihanov-1.html Насыр Гаджиханов] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Гаджиханов, Насыр Рамазанович

Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.