Галкин, Иван Алексеевич
| Иван Алексеевич Галкин | |
| Род деятельности: |
первопроходец, исследователь |
|---|---|
| Дата смерти: |
1657 (предположительно) |
Ива́н Алексе́евич Га́лкин (? — 1656/7) — русский землепроходец XVII века, енисейский атаман[1] и сын боярский, основатель Илимского, Усть-Кутского[2] и Баргузинского острогов.
Содержание
Биография
В 1630 году с помощью тунгусов открыл волоковый путь с Енисея через Илим на верховья Лены.
В 1631 году первым из европейцев плавал в верховьях Лены и по Ангаре и Енисею до устья Оби. Основал в устье реки Куты зимовье, от которого начался город Усть-Кут.
В 1633 году назначен приказчиком Якутска (Ленского острога).
В январе-феврале 1634 года участвовал в обороне Якутска от якутов. Подавил в устье реки Вилюй бесчинства мангазейского казачьего отряда Ивана Корытова.
В 1635 году организовал экспедиции на Вилюй, Алдан и в низовья Лены по сбору ясака и шертованию (принятию присяги).
В 1636 году перенёс Бекетовский острожек на новое место, внеся лепту в становление будущего города Якутска.
В 1637 году сменил П. Ходырева по управлению острогом, выдержал вторую осаду якутов, но не смог удержать последних от переселения на Вилюй и Верхоянье.
При нём 6 февраля 1638 года учреждено Якутское воеводство, независимого от Енисейского. С этого момента Якутск впервые получил статус столицы.
В 1648 году обогнул Байкал с севера и основал Баргузинский острог[3].
Память
В городе Усть-Куте 22 октября 2011 года открыт памятник Ивану Галкину как основателю города[4] и названа одна из улиц в районе перспективной застройки.
Напишите отзыв о статье "Галкин, Иван Алексеевич"
Примечания
- ↑ [nasha-olekma.ru/index/0-4 История города]
- ↑ [dialog.ust-kut.org/?2012/5/05052012.htm Еще раз о ГАЛКИНЕ и об Усть-Кутском остроге]
- ↑ [www.yakutskhistory.net/%D1%81%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D1%87%D0%BD%D1%8B%D0%B9-%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B4%D0%B5%D0%BB/%D1%81%D0%BF%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BA%D0%B0-%D0%B3-%D0%B4-%D0%B5/ Галкин Иван ]
- ↑ [www.novosibirskgid.ru/architecture/monument/pamyatnik-ivanu-galkinu-ust-kut.html Памятник Ивану Галкину (Усть-Кут).]
Ссылки
- [ostrog.ucoz.ru/pervoprohodcy/0_34.htm Галкин Иван Алексеевич]
|
Это заготовка статьи о путешественнике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Галкин, Иван Алексеевич
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
