Ганибу дамбис
| Ганибу дамбис Рига | |
| Ganību dambis | |
 Посольство Китая на Ганибу дамбис, 5 | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Район | |
| Протяжённость |
2926 метров[1] |
Га́нибу да́мбис (латыш. Ganību dambis, дословно Выгонная дамба) — магистральная улица в Северном районе города Риги, проходящая по территории микрорайонов Петерсала-Андрейсала, Скансте и Саркандаугава.
Является продолжением улицы Пулквежа Бриежа; начинается от перекрёстка с улицей Петерсалас и заканчивается развязкой с улицами Дунтес и Тилта.
На всём протяжении имеет 4 полосы движения (по 2 в каждом направлении). Общая длина улицы составляет 2926 метров[1].
История
По одной из версий, дамба была устроена ещё в XVI веке, пролегая по городским пастбищам до Саркандаугавы. По другой версии, дамбу насыпали и обсадили деревьями только после завоевания Риги Петром Великим (1710). Первоначально насыпь была довольно высокой, однако в последующем, после масштабных работ по повышению уровня окрестных территорий, насыпь визуально исчезла.
В первой половине XIX века участок от улицы Петерсалас до Саркандаугавы получил официальное название Вторая Выгонная дамба. Современное название известно с 1923 года.[2]
Прилегающие улицы
Ганибу дамбис пересекается со следующими улицами:
Основные объекты
- д. 5 — посольство Китайской Народной Республики
- д. 7 — здание бизнес-центра «Ganību dambis» (1913 г.)
- д. 31 — Рижский электромашиностроительный завод (РЭЗ; латыш. Rīgas elektromašīnbūves rūpnīca, RER)
- д. 32 — 1-й троллейбусный парк
Напишите отзыв о статье "Ганибу дамбис"
Литература
- Рига: Энциклопедия = Enciklopēdija «Rīga» / Гл. ред. П. П. Еран. — 1-е изд.. — Рига: Главная редакция энциклопедий, 1989. — С. 245. — 880 с. — 60 000 экз. — ISBN 5-89960-002-0.
Примечания
- ↑ 1 2 [opendata.riga.lv/satiksme.html?file=files/Opendata/Dati%20-%20Excel/Satiksme/Rigas_Ielu_pamatlielumi_01012016.xls Rīgas ielu pamatlielumi] (латыш.) (xls). [opendata.riga.lv/ Открытые данные]. Рижская дума (1 января 2016). Проверено 15 августа 2016.
- ↑ [www.citariga.lv/rus/sarkandaugava/infrastruktura/ielas/ganibu-dambis/ Ганибу дамбис] на сайте citariga.lv
Отрывок, характеризующий Ганибу дамбис
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
