Главные бронхи

Главные бронхи (лат. bronchi principales) — две ветви трахеи, входящие в ворота правого и левого лёгкого.

Анатомия

Бифуркация трахеи, место разделения её на главные бронхи, располагается на уровне верхнего края V грудного позвонка. У женщин главные бронхи более узкие и короткие, чем у мужчин. Скелет главных бронхов образован неполными хрящевыми кольцами (в правом бронхе их 6—8, в левом 9—12), сзади замыкающимися перепончатой стенкой. Внутренний слой главных бронхов представлен слизистой оболочкой, наружный — соединительнотканной. После прохождения ворот лёгких главные бронхи ветвятся на меньшие диаметром долевые, которые имеют сегментарные ветви. Правый главный бронх формирует верхний, средний и нижний долевые бронхи, левый — верхний и нижний долевые бронхи.

Правый главный бронх направлен более вертикально, он короче и шире левого. Длина правого главного бронха составляет 2—3 см, диаметр 1,5—2,5 см. Над ним проходит непарная вена, направляющаяся к верхней полой вене, здесь же имеются трахеобронхиальные лимфатические узлы. Сзади от правого главного бронха лежит правый блуждающий нерв, задняя правая бронхиальная артерия и грудной проток; спереди — правая лёгочная артерия и перикард, снизу — бифуркационные лимфатические узлы.

Левый главный бронх имеет длину 4—6 см, диаметр 1—2 см. Сверху левый главный бронх граничит с дугой аорты и трахеобронхиальными лимфатическими узлами; сзади — с нисходящей аортой, пищеводом и левым блуждающим нервом; спереди — с левой лёгочной артерией, легочными венами, перикардом; снизу — с бифуркационными лимфатическими узлами.

Иллюстрации

• Lungs anatomy.png

  Анатомия лёгких

• Gray622.png

  Трахеобронхиальные лимфатические узлы

Источники

• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_medicine/5145/Бронхи Медицинская энциклопедия — Бронхи]
• Сапин М. Р., Брыксина З. Г. Анатомия человека. — Просвещение, 1995. — ISBN 5-09-004385-X

Отрывок, характеризующий Главные бронхи

– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.