Говорит и показывает Москва
 Заставка издания в 1986 году | |
| Тип |
еженедельник |
|---|---|
|
| |
| Издатель |
Государственный комитет СССР по телевидению и радиовещанию |
| Основана | |
| Прекращение публикаций | |
| Язык | |
| Главный офис |
Москва, 2-й Троицкий переулок, д.4 |
| Тираж |
более 1 млн. экз. (1986 год) |
«Говорит и показывает Москва» — советская еженедельная газета-телегид, издаваемая Гостелерадио СССР. Начала выходить с 1 января 1973 года, став преемницей еженедельника «Программы телевидения и радиовещания» (это название было сохранено в качестве подзаголовка).
В газете публиковалась подробная, аннотированная теле- и радиопрограмма на неделю, анонсы передач и культурных событий, интервью с артистами, режиссёрами и другими деятелями искусствК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3190 дней]. Тираж в 1986 году составил свыше миллиона экземпляров[1].
C 1 января 1990 года, после начала вещания Ленинградского телевидения на Москву и Московскую область (и соответственно — публикации в издании телепрограммы ЛенТВ), газета изменила своё название на «Семь дней» (учредителем выступила ВГТРК), которая с осени 1993 года стала полноцветным иллюстрированным телегидом; а в 1995 году издание вошло в холдинг «Медиа-Мост» Владимира Гусинского.
Интересные факты
- Под заставкой газеты указывалось, что та «издаётся с 1925 года», а в феврале 1985 года был отпразднован её 60-летний юбилей. Таким образом, редакция утверждала, что издание ведёт своё начало от еженедельника «Новости радио» — органа акционерного общества «Радиопередача» — первый номер которого вышел 1 февраля 1925 года[1].
- Изначально газета стала выходить тремя выпусками: один — для Москвы и ряда центральных областей, другой — для Поволжья, Урала, Казахстана, Северного Кавказа, республик Средней Азии и Закавказья, а третий — для читателей Алтая, Сибири и Дальнего Востока[1]. Позднее количество выпусков было расширено.
Напишите отзыв о статье "Говорит и показывает Москва"
Примечания
Отрывок, характеризующий Говорит и показывает Москва
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
