Гольцы (горные вершины)
Гольцы́ — оголенные скалистые вершины, окруженные щебневым шлейфом, поднимающиеся выше границы лесной растительности и зоны альпийских лугов. Данное название распространено на Дальнем Востоке, в Сибири и на Урале[1]. В качестве синонима на Урале часто употребляется «камни», в Казахстане, на Алтае и в Туве— «таскылы»[2][3].
Вершины гольцов могут быть скалистыми, но обычно имеют сглаженную или платообразную форму. Метели зимой сдувают снег с открытых пространств, образуя в складках местности крупные скопления снега, которые медленно тают в тёплое время года — снежники. Гольцы часто покрыты каменными россыпями — курумами[4].
Растительность, по причине широкого развития многолетней мерзлоты и сурового резко континентального климата, скудная, представлена горными тундрами с угнетёнными низкорослыми деревьями и кустарниками стланиковой формы[4]. Распространены мхи, лишайники, заросли кедрового стланика, карликовые формы берёзы и можжевельника, и местами — травянистой растительностью.
Наиболее известные гольцы: в Саянах — Ботогольские, Китойские и Тункинские гольцы, в Забайкалье — гольцы Сохондо.
См. также
Напишите отзыв о статье "Гольцы (горные вершины)"
Примечания
- ↑ Гольцы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_geolog/8797/%D0%93%D0%9E%D0%9B%D0%AC%D0%A6%D0%AB Гольцы] // Геологический словарь: в 2-х томах. — М.: Недра. Под редакцией К. Н. Паффенгольца и др.. 1978.
- ↑ [east_sibir_toponyms.academic.ru/493/%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%86%D1%8B Гольцы] // Географические названия Восточной Сибири. — Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство. М. Н. Мельхеев. 1969.
- ↑ 1 2 [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_geo/6233/%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%86%D1%8B Гольцы] География. Современная иллюстрированная энциклопедия. — М.: Росмэн. Под редакцией проф. А. П. Горкина. 2006.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
|
Это заготовка статьи о горах. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Гольцы (горные вершины)
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
