Декортикация (сельское хозяйство)

Декортика́ция (от лат. decorticatio — очистка от коры) — механический способ отделения луба прядильных растений (кендыря, кенафа, канатника, конопли) от костры без предварительной мочки. Получаемый при декортикации луб отличается от мочёного тем, что в нём волокно не освобождено от склеивающих пектиновых веществ, а следовательно, непригодно для изготовления пеньки. Однако он может быть использован для производства фибры, картона, бумаги, либо для выделения волокна с помощью варки луба.

В качестве альтернативного способа обработки волокнистых растений декортикация применялась уже в XVI веке. Франсуа Рабле (см. Пантагрюэлион) описывает примитивный декортикатор — «особый резальный инструмент, напоминающий сложенные пальцы разгневанной Юноны, когда она хотела помешать Алкмене произвести на свет Геркулеса — этот инструмент расплющивает, отрезает и отбрасывает, как ненужную, деревянистую часть, волокна же высвобождает».

Поскольку спрос на декортицированное волокно был невелик, механизация этого процесса произошла достаточно поздно. Первый промышленный [www.rexresearch.com/hhusb/hh3fiber.htm#HH33 декортикатор Шлихтена] был запущен в серийное производство в США во второй половине 1930-х годов, однако не получил распространения в связи с введённым в 1937 году «Налогом на марихуану», который сделал коноплеводство экономически нерентабельным. В настоящее время промышленные декортикаторы не выпускаются.

Ссылки

• [olkpeace.org/cannapedia/GajjdukJenciklopedijaKonopli/Dekortikacija.html Энциклопедия конопли]

Отрывок, характеризующий Декортикация (сельское хозяйство)

– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.