Дело Société Générale
 |
Эта статья должна быть полностью переписана. На странице обсуждения могут быть пояснения.
|
Жером Кервьель родился 11 января 1977 в Пон-л'Аббе в Бретани, Франция.
Работал трейдером в инвестиционном банке Société Générale. В течение 2007 года он с использованием механизма маржинальной торговли открыл позиции по фьючерсам на индексы европейских бирж на общую сумму около 50 млрд. евро, что примерно в 1,5 раза больше капитализации банка. Согласно официальному заявлению, этот сотрудник, которому «доверили выполнять рядовые операции по хеджированию рынка фьючерсов европейских индексов, превысив полномочия, незаконно открыл множество дирекционных позиций в 2007 и 2008 годах. Воспользовавшись обширными познаниями в области контроля за сделками, почерпнутыми на предыдущей работе в бэк-офисе, трейдер сумел скрыть свои позиции, которые были обнаружены и расследованы лишь 19 и 20 января 2008 года. Было принято решение закрыть позиции трейдера как можно быстрее»[1].
В тот же день все открытые позиции были закрыты, что спровоцировало волну распродаж на фондовых рынках. В результате резкого падения фондовых рынков, убытки по открытым Кервьелем позициям составили 4,9 млрд евро ($7,2 млрд). В результате колебаний европейских индексов ФРС США экстренно снизила ставку рефинансирования на 75 базисных пунктов[2].
Однако Жером Кервьель не был уволен из Société Générale, поскольку суд запретил ему встречаться с представителями банка, а по французским законам о труде увольнение невозможно без личной встречи работника с работодателем.
Случай с Жеромом Кервьелем привлекает внимание тем, что сотрудник, зарплата которого не превосходит 100 тысяч евро в год, принес убытки на несколько миллиардов евро. В то же время вызывает удивление факт якобы бесконтрольного манипулирования столь значительными суммами. Не совсем обычно демонстративное декларирование банком суммы понесенного убытка и направленность массовых сделок. Высказываются догадки[кем?], что это может быть продуманной манипуляцией с целью заработка[1].
Напишите отзыв о статье "Дело Société Générale"
Примечания
Ссылки
- Десять крупнейших финансовых аферистов по версии Forbes.
- [lenta.ru/story/societe/ Миллиардная афера…] // lenta.ru
- [news.bbc.co.uk/hi/russian/business/newsid_7292000/7292692.stm Брокер Société Générale отпущен на свободу] // bbc
Отрывок, характеризующий Дело Société Générale
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
