Добротворская, Карина Анатольевна

Карина Анатольевна Добротворская (род. 25 сентября 1966, Ленинград) — российский кинокритик, медиаменеджер, писательница и общественно-политический деятель.

Окончила театроведческий факультет Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии (1987), ученица Н. А. Рабинянц и Т. А. Марченко. Затем училась там же в аспирантуре при кафедре зарубежного искусства и одновременно преподавала историю западноевропейского театра. В 1992 году защитила диссертацию на соискание учёной степени кандидата искусствоведения, посвящённую театральной культуре европейского модерна и творчеству Айседоры Дункан. С 1991 года была замужем за кинокритиком и сценаристом Сергеем Добротворским (вплоть до его смерти в 1997 году), публиковалась (в том числе в соавторстве с ним) как кинокритик и театральный критик в журналах «Сеанс», «Искусство кино», газете «Коммерсантъ» и других периодических изданиях.

В 1997 году переехала в Москву, вышла замуж за журналиста Алексея Тарханова («Коммерсантъ»), работала в газете «Русский телеграф». С 1998 года работала в издательском доме Condé Nast Россия, сначала — редактором отдела культуры русской версии журнала «Vogue», потом — заместителем главного редактора. С 2002 года — главный редактор русской версии журнала Architectural Digest, под её руководством запущенной на русский рынок. В феврале 2008 года назначена вице-президентом, а в декабре — президентом и редакционным директором "Condé Nast Россия". В годы её руководства компанией на русский рынок вышли журналы Tatler, Condé Nast Traveller и Allure.

В январе 2013 года назначена президентом и редакционным директором нового отдела Brand Development в Condé Nast International. В связи с новой должностью переведена в Париж, где живёт и работает в настоящее время.

Двое детей — Иван (р. 1997) и Софья (р. 2002).

Автор книг «Блокадные девочки» (2013, «Новое Издательство») и «Кто-нибудь видел мою девчонку?» (2014, «АСТ», редакция Елены Шубиной).

Ссылки

• [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=1&e_person_id=279 Карина Добротворская] в «Энциклопедии отечественного кино».

Отрывок, характеризующий Добротворская, Карина Анатольевна

– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.