Друсковиц, Хелена фон
| Хелена фон Друсковиц | |
| нем. Helene von Druskowitz | |
| Род деятельности: |
доктор наук по философии |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Майер-Оклинг |
Хелена фон Друсковиц (нем. Helene von Druskowitz; 2 мая 1856 — 31 мая 1918) — австрийский философ, писатель и музыкальный критик. Вторая женщина в истории, получившая степень доктора наук по философии. Обычно публиковалась под мужским псевдонимом из-за господствовавшего тогда в Германии сексизма.
Биография
Хелена фон Друсковиц родилась в Вене. В 1874 году она переехала в Цюрих, где закончила свою учебу в 1878 году. Она изучала философию, археологию, немецкую литературу, востоковедение и иностранные языки, и стала первой женщиной из Австрии и второй после Стефании Вольска (Stefania Wolcka), которая получила степень доктора наук по философии, защитив диссертацию по произведению Байрона «Дон Жуан». Затем она работала учителем истории литературы в разных университетах (в Вене, Цюрихе, Мюнхене и Базеле). Она путешествовала по Северной Африке, Франции, Италии и Испании перед возвращение в Вену. В 1881 году она познакомилась с Марией фон Эйбнер-Эшенбах (Marie von Ebner-Eschenbach), которая представила её в литературных кругах. Три года спустя она познакомилась с Лу Андреас Саломе (Lou Andreas Salomé) и Фридрихом Ницше. Хелена стала одной из счастливых немногочисленных обладателей копии его четвертой книги «Так говорил Заратустра» (нем. Thus Spake Zarathustra), опубликованной за счёт автора. Однако отношения с Ницше не продлились долгое время.
После смерти брата в 1886 году у Хелены начались близкие отношения с оперной певицей Терезой Малтен, тогда же у неё начались проблемы с алкоголем и наркотиками. Мать Хелены умерла в 1888 году. После разрыва отношений с Терезой в 1891 году, она окончательно увязла в алкоголизме и была помещена в психиатрическую лечебницу в Дрездене. Несмотря на это, Хелена продолжала писать и публиковать свои работы до 1905 года. Она помогла основать такие феминистические журналы, как «Святая борьба» (нем. Der heilige Kampf) и «Вражеский звонок» (нем. Der Federuf). Друсковиц критиковала религию, сексизм, и после её разрыва с Ницше — его философию.
Умерла в конце мая 1918 года в Майер-Оклинге, проведя последние 27 лет жизни в психиатрической лечебнице.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Друсковиц, Хелена фон"
Отрывок, характеризующий Друсковиц, Хелена фон
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
