Енуфа
| Енуфа (Её падчерица) | |
| чеш. Jenůfa, чеш. Její pastorkyňa | |
 | |
| Композитор | |
|---|---|
| Автор(ы) либретто | |
| Язык либретто | |
| Источник сюжета |
драма Габриэлы Прейссовой |
| Действий |
3 |
| Первая постановка | |
| Место первой постановки |
Народный театр (Divadlo na Veveří), Брно |
Енуфа (Её па́дчерица) (чеш. Jenůfa, чеш. Její pastorkyňa) — трёхактная опера чешского композитора Леоша Яначека на либретто, написанное Габриэлой Прейссовой, по мотивам её собственного литературного произведения. Существуют две версии оперы. Постановка первой версии состоялась 21 января 1904 года в Народном театре (Divadlo na Veveří) города Брно.
Содержание
История создания
После разочарования от провала своей первой оперы Леош Яначек углубился в комплексное исследование моравской народной музыки. Период написания третьей по счёту оперы совпал с болезнью дочери композитора, Олюшки[1]. Согласно воспоминаниям его горничной Мары Стрекаловой[2], чем тяжелее было состояние больной Олюшки, тем она была сильнее очарована музыкой ожидаемой новой оперы её отца. И будучи очень чувствительным человеком, он вложил в своё произведение всю боль и страдания своей дочери, воплотившиеся в музыке в страдания Енуфы. И жёсткая деспотичная любовь сторожихи костёла по его словам, есть отражение его собственного характера[1][2]. После смерти дочери, Яначек посвятил оперу её памяти.
Премьера оперы прошла очень удачно и получила прекрасные отзывы[3]. В Праге премьера была осуществлена лишь в 1916 году, в Вене в 1918 году.
Роли
| Роль | Голос | Исполнитель на премьере 21 января 1904 года Дирижёр: Ц. М. Граздира |
|---|---|---|
| Енуфа | сопрано | Мария Кабелачова |
| Лаца Клемень | тенор | Алоиз Станек-Дубравский |
| Штева Бурыйя | тенор | Богдан Прохачка |
| Сторожиха костёла | сопрано | Леопольдина Ханусова-Свободова[4] |
| Бабушка Бурыйя | контральто | Вера Пивонкова |
| Старик, мельник | баритон | Карел Бенычко |
| Староста | бас | Алоиз Пивонка |
| Жена старосты | меццо-сопрано | Эмма Кучерова |
| Каролька, дочь старосты | меццо-сопрано | Ружена Касперова[5] |
| Хор:Солдаты, слуги, девушки, односельчане, музыканты | ||
Сюжет
- Время: XIX век
- Место: Моравская деревня
Акт I
Втайне от всех Енуфа ждёт ребёнка от Штевы. Только брак со Штевой может спасти её от позора. Приближается время призыва в армию для Штевы. Старый мельник сообщает радостную весть, что Штеву освободили от армии. Возвращаются солдаты, звучит хор, начинаются танцы. Сторожиха просит их вести себя пристойно. Она видит, что Штева пьян и говорит, что не позволит ему взять в жены Енуфу, если он не бросит пить в течение года. Енуфа в отчаянии и бабушка утешает её. Енуфа умоляет Штеву спасти её от позора, он расхваливает её красоту, но глух к её словам. Окончательно опьянев, Штева засыпает. Возвращение Штевы не по душе Лаце Клеменю, сводному брату Штевы, который планировал сам жениться на Енуфе. Получив отказ Енуфы, он выходит из себя, когда она отвергает его, и наносит царапину ножом на её щеке.
Акт II
Спустя полгода, Енуфа втайне от односельчан живёт в доме своей матери. Она счастлива, что у неё есть ребёнок, хотя Штева ещё не пришёл навестить их. Хотя Енуфа спит, сторожиха встречается со Штевой и требует, чтобы он взял на себя ответственность за ребёнка. Он отвечает, что пока будет заботиться о ребёнке и давать деньги, но не хочет, чтоб кто-то знал, что ребёнок от него. Он разлюбил Енуфу и в настоящее время собирается жениться на Карольке, дочери старосты. Штева уходит.
Лаце ещё не знает правду о ребёнке, но когда сторожиха говорит ему, правду, у него возникает отвращение при мысли об усыновлении ребёнка от Штевы. Опасаясь, что Енуфа не сможет выйти замуж вовсе, сторожиха обманывает Лаце, поспешно заявляя, что ребёнок мертв. Лаце уходит, а сторожиха сталкивается с необходимостью делать ложь истиной. Она обёртывает ребёнка в шаль и выходит из дома на речку.
Енуфа просыпается и произносит молитву о будущем своего ребёнка, но сторожиха, возвращаясь, говорит ей, что ребёнок умер, пока она спала. Лаце появляется и нежно утешает Енуфу, предлагая ей прожить всю оставшуюся жизнь вместе. Увидев их вместе, сторожиха пытается убедить себя, что поступила с ребёнком правильно.
Акт III
Наступает весна. День свадьбы Лаце и Енуфы назначен. Все в радостном предчувствии, лишь сторожиха на грани нервного срыва. Приходят с визитом Штева и Каролька. Хор деревенских девушек поет свадебную песню. Именно в этот момент раздаются крики. Под тающим льдом обнаружили тело ребёнка. Енуфа немедленно говорит, что это её ребёнок и обвиняет себя в убийстве. Деревня требует немедленного суда над Енуфой, но сторожиха успокаивает односельчан и сознаётся в том, что ребёнка утопила сама. Услышав её рассказ, Енуфа прощает мачеху. Сторожиху сажают в тюрьму. Каролька прогоняет Штеву, а Енуфа и Лаце и остаются вместе.
Музыка
 |
Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного из участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел.
Вы можете помочь проекту, написав этот раздел. |
Напишите отзыв о статье "Енуфа"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.radio.cz/en/section/music/encore-janaceks-great-opera-jenufa-still-fresh-a-hundred-years-on Великая опера Яначека "Енуфа" - спустя сто лет всё свежей] (англ.)
- ↑ 1 2 [www.leosjanacek.co.uk/biography.htm Яначек: краткая биография] (англ.)
- ↑ [100oper.ru/ee-padcherica.html «Её падчерица» на сайте 100oper.ru]
- ↑ Drlíková Eva. Leoš Janáček, Život a dílo v datech a obrazech / Chronology of his life and work. — Brno: Opus Musicum, 2004. — P. 65. — ISBN 80-903211-1-9. (чешск.) (англ.)
- ↑ Štědroň Bohumír. Janáček ve vzpomínkách a dopisech. — Prague: Topičova edice, 1946. — P. 153–154. (чешск.)
Ссылки
| В Википедии есть портал «Опера» |
- [www.belcanto.ru/jenufa.html Опера «Енуфа» (Её падчерица) на belcanto.ru]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Енуфа
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.
Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
