Жабчево

Жабчево (белор. Жабчава) — деревня в Бучатинском сельсовете Копыльского района Минского района (Белоруссия). Расположена на расстоянии 32 км на юг от Копыля, 152 км от Минска, 25 км от жел. ст. Тимковичи на линии Осиповичи-Барановичи. Транспортные связи по шоссе Узда-Копыль-Гулевичи и далее по автодороге Жилихово-Садовичи-Жабчево. По состоянию на 1 января 2016 года в деревне было 10 хозяйств, проживало 14 человек.

В конце 18 в. деревня в Слуцком уезде Минской губернии. В 1800 г. деревня Жабцы, 7 дворов, 46 жителей, ветряная мельница; собственность князя Д. Радзивилла. В середине 19 в. деревня в составе поместья Борки, корчма. В 1897 г. в Чаплицкой волости Слуцкого уезда, 24 дворов, 207 жителей, часовня. В нач. 20 в. 25 дворов, 199 жителей. В 1917 г. 33 двора, 213 жителей. В 1921 г. открыта школа 1-й ступени. В 1924 г. 38 дворов, 208 жителей. С 20 августа в Белевичском сельсовете Краснослободского района Слуцкого округа. В нач. 1930-х гг. организован колхоз «Ударник». С 20 февраля 1938 г. в Минской области. Во время Великой Отечественной войны с 27 июня 1941 г. до 1 июля 1944 г. деревня оккупирована немецко-фашистскими захватчиками. На фронте погибли 13, в партизанской борьбе — 6 жителей. С 20 сентября 1944 г. в Бобруйской, с 8 января 1954 г. в Минской областях. С 16 июля 1954 г. в Малышевском сельсовете, с 8 августа 1959 г. в Слуцком районе, с 1 декабря 1959 г. в Рачковском сельсовете. В 1960 г. деревня в Жилиховском сельсовете Копыльского района, с 5 мая 1962 в Бучатинском сельсовете. В 1960 г. деревня, 196 жителей. В 1997 г. 29 хозяйства, 58 жителей. Вблизи деревни существовало поместье Борки с деревней Лопатичи — родина белорусского писателя Кузьмы Чорного. В 2007 г. 25 хозяйств, 42 жителя, в составе СВК «Тимирязевский».

Литература

• Гарады і вёскі Беларусі: энцыклапедыя / рэдкал.: Т. У, Бялова (дырэктар) [і інш.]. — Мінск: Беларус. Энцыкл. імя П. Броўкі, 2011. — Т. 8. Мінская вобласць. Кн. 2. — С. 170-171. — ISBN 978-985-11-0554-6.

Отрывок, характеризующий Жабчево

– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.