Зоотехния
Зоотехния (от др.-греч. ζῷον (зоон) — животное, живое существо и τέχνη (техне) — искусство, мастерство) — наука о разведении, кормлении, содержании и правильном использовании сельскохозяйственных животных для получения от них возможно большего количества высококачественной продукции при наименьших затратах труда и средств. Зоотехния — научная основа животноводства.
Зоотехник и зооинженер — специалисты в области зоотехнии, иначе говоря — высококвалифицированные животноводы. Вместе с тем слово «техник» указывает на квалификацию, полученную в среднем специальном учебном заведении (техникуме), а «инженер» — в вузе (институте, сельскохозяйственной академии). Для краткости можно употреблять слово зоотехник, имея в виду, что это работник в области зоотехнии.
Зоотехник — это технолог сельскохозяйственного производства, его роль так же велика, как роль инженера в промышленности. Широк и, как правило, многообразен круг вопросов, с которыми приходится сталкиваться зоотехнику.
Зоотехния подразделяется на общую и частную. Общая занимается проблемами животноводства в целом (кормления и кормов, разведения и генетики, технического обеспечения процессов производства, гигиены и рационального проектирования зданий, и др.), частная зоотехния занимается вопросами технологии производства продукции. получаемой от конкретных видов животных (скотоводство, свиноводство, коневодство, звероводство, рыбоводство, пчеловодство, овцеводство и др.)[1][2]
Напишите отзыв о статье "Зоотехния"
Примечания
- ↑ Зоотехния // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- ↑ Животноводство // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
</ol>
Литература
- Зоотехния // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
|
Это заготовка статьи о сельском хозяйстве. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Зоотехния
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
