Иванова, Екатерина Николаевна

Екатерина Иванова
Личная информация
Полное имя	Екатерина Николаевна Иванова
Гражданство	СССР СССР → Россия Россия
Специализация	альпинизм
Дата рождения	1 апреля 1962(1962-04-01)
Место рождения	с.Платово, Курчумский район, Восточно-Казахстанская область, Казахская ССР, СССР
Дата смерти	10 октября 1994(1994-10-10) (32 года)
Место смерти	Канченджанга, Гималаи
Спортивное звание
Награды и медали

Екатери́на Никола́евна Ивано́ва (в девичестве — Дорофеева; 1 апреля 1962, с.Платово, Курчумский район, Восточно-Казахстанская область, Казахская ССР, СССР — 10 октября 1994, Канченджанга, Гималаи, граница Непала и Индии) — советская и российская альпинистка, заслуженный мастер спорта СССР по альпинизму (1990), первая советская альпинистка, покорившая Джомолунгму (1990).

Биография

Мать — медсестра, отец — столяр-плотник в колхозе в селе Платово (позже аул Сарытау, ликвидирован в 2007 году). Училась в Курчумской средней школе №1 имени Ю. А. Гагарина. Окончила геологоразведочный факультет Иркутского политехнического института (1984). В студенческий период увлеклась скалолазанием, участвовала в соревнованиях. Работала геологом в ВОСТСИБНИИГИМСе и продолжала занятия альпинизмом.

В 1990 году вошла в состав совместной советско-китайско-американской экспедиции на Эверест «Восхождение мира — 1990». 10 мая 1990 стала первой советской и одиннадцатой женщиной в мире, которой удалось подняться на Эверест (8848 м).

9 октября 1992 вместе с В. Шатаевым, Э. Липенем и А. Исхаковым покорила самый низкий восьмитысячник мира — Шишабангма (8027 м). В 1993, в составе экспедиции камчатских альпинистов, совершила восхождение на Манаслу (8156 м).

Муж — Иванов Дмитрий, дочь Ульяна (08.04.1991).

Погибла при восхождении на гору Канченджанга — лагерь на отметке 6700 м, где она остановилась на ночевку с альпинистом Сергеем Жвирблей, накрыла лавина. Тела альпинистов не были найдены.

Награды

• Орден «За личное мужество» (1990)

Память

• На Радищевском кладбище Иркутска установлен памятник – снежный барс, грустящий на дикой скале, где высечены барельефы оставшихся во льдах Гималаев иркутских альпинистов Екатерины Ивановой и Павла Бонадысенко.
• В 2012 году в Иркутске на доме, где жила Екатерина Иванова, в память о ней была установлена мемориальная доска. Федерация альпинизма предложила назвать улицу именем Екатерины Ивановой.
• В Иркутске проводятся турниры по скалолазанию памяти Екатерины Ивановой.

Ссылки

• [irkipedia.ru/content/ivanova_dorofeeva_ekaterina_nikolaevna Екатерина Иванова] в Иркипедии
• [inark.net/irkutsk/object/1812288663 Екатерина Иванова] в Справочнике «Приангарье. Годы, события, люди.»

Отрывок, характеризующий Иванова, Екатерина Николаевна

Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.