Иванов, Александр Васильевич (Герой России)

Александр Васильевич Иванов
Дата рождения	9 июня 1919(1919-06-09)
Место рождения	деревня Клуколово, Новгородский уезд, Новгородская губерния, РСФСР
Дата смерти	30 декабря 1942(1942-12-30) (23 года)
Место смерти	Кабардино-Балкария
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	авиация
Годы службы	1938-1942
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Александр Васильевич Иванов (1918-1942) — старший лейтенант Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Российской Федерации (1998).

Биография

Александр Иванов родился 9 июня 1919 года в деревне Клуколово (ныне — в составе Ям-Тёсовского сельского поселения, Лужский район Ленинградской области). В 1938 году он был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В 1940 году он окончил Энгельсскую военную авиационную школу лётчиков. С декабря 1941 года — на фронтах Великой Отечественной войны. В боях был ранен.

К концу 1942 года старший лейтенант Александр Иванов командовал бомбардировочной эскадрильей 6-го дальнебомбардировочного авиаполка 132-й бомбардировочной авиадивизией 5-й воздушной армии. За время войны он вместе со своим экипажем совершил 134 боевых вылета на бомбардировку скоплений боевой техники и живой силы противника, нанеся ему большие потери. В ноябре 1942 года Иванов был представлен к званию Героя Советского Союза, однако представление не прошло из-за дисциплинарного проступка. 30 декабря 1942 года при бомбардировке железнодорожной станции Сальск самолёт Иванова был подбит и на обратном пути упал в горном ущелье в районе Эльбруса. Лишь в 1996 году остатки самолёта были обнаружены альпинистами. Лётчики были захоронены на центральном площади города Тырныауз в Кабардино-Балкарии.

Указом Президента Российской Федерации от 12 декабря 1998 года за «мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов» старший лейтенант Александр Иванов посмертно был удостоен высокого звания Героя Российской Федерации. Также был награждён двумя орденами Красного Знамени.

Отрывок, характеризующий Иванов, Александр Васильевич (Герой России)

В каретном сарае одного дома у Крымского Брода Пьер пробыл еще четыре дня и во время этих дней из разговора французских солдат узнал, что все содержащиеся здесь ожидали с каждым днем решения маршала. Какого маршала, Пьер не мог узнать от солдат. Для солдата, очевидно, маршал представлялся высшим и несколько таинственным звеном власти.
Эти первые дни, до 8 го сентября, – дня, в который пленных повели на вторичный допрос, были самые тяжелые для Пьера.

Х
8 го сентября в сарай к пленным вошел очень важный офицер, судя по почтительности, с которой с ним обращались караульные. Офицер этот, вероятно, штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n'avoue pas son nom [тот, который не говорит своего имени]. И, равнодушно и лениво оглядев всех пленных, он приказал караульному офицеру прилично одеть и прибрать их, прежде чем вести к маршалу. Через час прибыла рота солдат, и Пьера с другими тринадцатью повели на Девичье поле. День был ясный, солнечный после дождя, и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда Пьера вывели из гауптвахты Зубовского вала; дым поднимался столбами в чистом воздухе. Огня пожаров нигде не было видно, но со всех сторон поднимались столбы дыма, и вся Москва, все, что только мог видеть Пьер, было одно пожарище. Со всех сторон виднелись пустыри с печами и трубами и изредка обгорелые стены каменных домов. Пьер приглядывался к пожарищам и не узнавал знакомых кварталов города. Кое где виднелись уцелевшие церкви. Кремль, неразрушенный, белел издалека с своими башнями и Иваном Великим. Вблизи весело блестел купол Ново Девичьего монастыря, и особенно звонко слышался оттуда благовест. Благовест этот напомнил Пьеру, что было воскресенье и праздник рождества богородицы. Но казалось, некому было праздновать этот праздник: везде было разоренье пожарища, и из русского народа встречались только изредка оборванные, испуганные люди, которые прятались при виде французов.
Очевидно, русское гнездо было разорено и уничтожено; но за уничтожением этого русского порядка жизни Пьер бессознательно чувствовал, что над этим разоренным гнездом установился свой, совсем другой, но твердый французский порядок. Он чувствовал это по виду тех, бодро и весело, правильными рядами шедших солдат, которые конвоировали его с другими преступниками; он чувствовал это по виду какого то важного французского чиновника в парной коляске, управляемой солдатом, проехавшего ему навстречу. Он это чувствовал по веселым звукам полковой музыки, доносившимся с левой стороны поля, и в особенности он чувствовал и понимал это по тому списку, который, перекликая пленных, прочел нынче утром приезжавший французский офицер. Пьер был взят одними солдатами, отведен в одно, в другое место с десятками других людей; казалось, они могли бы забыть про него, смешать его с другими. Но нет: ответы его, данные на допросе, вернулись к нему в форме наименования его: celui qui n'avoue pas son nom. И под этим названием, которое страшно было Пьеру, его теперь вели куда то, с несомненной уверенностью, написанною на их лицах, что все остальные пленные и он были те самые, которых нужно, и что их ведут туда, куда нужно. Пьер чувствовал себя ничтожной щепкой, попавшей в колеса неизвестной ему, но правильно действующей машины.