Идеализация

Идеализа́ция в обыденном смысле — это понятие, означающее представление о чём-либо (или о ком-либо) в более совершенном виде, чем это есть на самом деле. В науке этот термин используется в несколько отличном смысле: как один из методов познания, а именно — как далеко зашедшее абстрагирование. Идеализация в творческой деятельности человека способствует выходу за рамки обыденного мышления и более глубокому постижению реальности.

Идеализация в математике

Идеализация в прикладной математике означает создание математической модели изучаемого явления, упрощённой по сравнению с реальностью, однако достаточной для достижения цели исследования. Пример: понятие плоскости в геометрии есть идеализация ровной, нигде не искривлённой реальной поверхности.

Идеализация в естественных науках

В физике и других естественных науках идеализация происходит аналогично идеализации в математике, то есть её роль сводится к упрощению объектов, позволяющему исключать свойства и связи, затрудняющие доказательство естественных закономерностей, характерных для объекта. Примеры научной идеализации в физике: инерциальная система отсчёта, абсолютно твёрдое тело, консервативная система.

Идеализация в психоанализе

В психологии примитивной идеализацией принято называть представление одного человека другим как более идеального, чем он есть на самом деле. В данном случае идеализация представляется как защитный механизм. В понимании психоаналитика Шандора Ференци, примитивная идеализация у детей младшего возраста проявляется в том, что начиная с определённого возраста ребёнок перестаёт воспринимать себя как «всемогущего», а придаёт этот статус окружающим, например, родителям, понимая свою зависимость от них и считая, что они наделены сверхкачествами.

Механизм примитивной идеализации сохраняется и применяется во взрослой жизни, проявляясь, например, в ситуациях, когда человек A попадает в зависимость от другого человека B. Часто объектом (человеком B) идеализации становится специалист, чьи действия, по мнению человека A, смогут изменить его жизнь, оправдают надежды, принесут определённую выгоду и так далее. В случае если B не оправдывает ожидания A, происходит примитивное обесценивание — процесс, противоположный идеализации.

В отношениях полов идеализация понимается как придание человеком идеальных качеств объекту обожания, что характерно для влюблённости. Вопросами идеализации в добрачных отношениях занимался психолог У. Уоллер, который выявил, что идеализация человеком A человека B провоцирует стремление B соответствовать этому идеалу. Со временем идеальные свойства корректируются или отбрасываются.

От идеализации в психологии межличностных отношений отталкивается так называемая «практическая идеализация» — комплекс мер по достижению «идеала» через работу над собой. В её основе лежит так называемая триада, включающая три направления идеализации: «внешнее», «внутреннее» и «сексуальные навыки». Часто рассматривается в рамках пикапа.

Литература

• Горский Д. П. Вопросы абстракции и образование понятий. — М., 1961.
• Мак-Вильямс Н. Психоаналитическая диагностика: Понимание структуры личности в клиническом процессе. — М.: Класс, 1998. — 480 с. — ISBN 5-86375-098-7.
• Михаленко А. О. Идеализация: Какой путь выберешь? — СПб., 2011. — 41 с.
• Корсини Р., Ауэрбах А. Психологическая энциклопедия. — СПб.: Питер, 2006. — 1097 с.

Ссылки

• [studyspace.ru/spravochnik-istoriya-i-filosofiya-nauki-2-izd-ie-/abstragirovanie-i-idealizatsiya-nachalo-teoreticheskogo-pozn-2.html Абстрагирование и идеализация — начало теоретического познания].

Отрывок, характеризующий Идеализация

Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.
Человеку доступно только наблюдение над соответственностью жизни пчелы с другими явлениями жизни. То же с целями исторических лиц и народов.


Свадьба Наташи, вышедшей в 13 м году за Безухова, было последнее радостное событие в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает, со смертью его распалась старая семья.
События последнего года: пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи, смерть Пети, горе графини – все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа. Он, казалось, не понимал и чувствовал себя не в силах понять значение всех этих событий и, нравственно согнув свою старую голову, как будто ожидал и просил новых ударов, которые бы его покончили. Он казался то испуганным и растерянным, то неестественно оживленным и предприимчивым.
Свадьба Наташи на время заняла его своей внешней стороной. Он заказывал обеды, ужины и, видимо, хотел казаться веселым; но веселье его не сообщалось, как прежде, а, напротив, возбуждало сострадание в людях, знавших и любивших его.
После отъезда Пьера с женой он затих и стал жаловаться на тоску. Через несколько дней он заболел и слег в постель. С первых дней его болезни, несмотря на утешения докторов, он понял, что ему не вставать. Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья. Всякий раз, как она давала ему лекарство, он, всхлипывая, молча целовал ее руку. В последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение именья – главную вину, которую он за собой чувствовал. Причастившись и особоровавшись, он тихо умер, и на другой день толпа знакомых, приехавших отдать последний долг покойнику, наполняла наемную квартиру Ростовых. Все эти знакомые, столько раз обедавшие и танцевавшие у него, столько раз смеявшиеся над ним, теперь все с одинаковым чувством внутреннего упрека и умиления, как бы оправдываясь перед кем то, говорили: «Да, там как бы то ни было, а прекрасжейший был человек. Таких людей нынче уж не встретишь… А у кого ж нет своих слабостей?..»
Именно в то время, когда дела графа так запутались, что нельзя было себе представить, чем это все кончится, если продолжится еще год, он неожиданно умер.
Николай был с русскими войсками в Париже, когда к нему пришло известие о смерти отца. Он тотчас же подал в отставку и, не дожидаясь ее, взял отпуск и приехал в Москву. Положение денежных дел через месяц после смерти графа совершенно обозначилось, удивив всех громадностию суммы разных мелких долгов, существования которых никто и не подозревал. Долгов было вдвое больше, чем имения.
Родные и друзья советовали Николаю отказаться от наследства. Но Николай в отказе от наследства видел выражение укора священной для него памяти отца и потому не хотел слышать об отказе и принял наследство с обязательством уплаты долгов.
Кредиторы, так долго молчавшие, будучи связаны при жизни графа тем неопределенным, но могучим влиянием, которое имела на них его распущенная доброта, вдруг все подали ко взысканию. Явилось, как это всегда бывает, соревнование – кто прежде получит, – и те самые люди, которые, как Митенька и другие, имели безденежные векселя – подарки, явились теперь самыми требовательными кредиторами. Николаю не давали ни срока, ни отдыха, и те, которые, по видимому, жалели старика, бывшего виновником их потери (если были потери), теперь безжалостно накинулись на очевидно невинного перед ними молодого наследника, добровольно взявшего на себя уплату.