Бобракова, Ия Петровна
Поделись знанием:
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
(перенаправлено с «Ия Петровна Бобракова»)
| Ия Бобракова | |||
 | |||
| Имя при рождении: |
Ия Петровна Бобракова | ||
|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||
| Место смерти: | |||
| Профессия: | |||
| Гражданство: | |||
| Награды: |
| ||
Ия Петровна Бобракова (28 декабря 1927 — 31 марта 2012) — советская и российская театральная актриса, народная артистка России (1994), художественный руководитель и главный режиссёр Государственного театра оперы и балета Республики Коми (1990—2011).
Биография
В 1947 г. окончила дирижерско-хоровое отделение, в 1950 г. — вокальное отделение Сыктывкарского музыкального училища. В 1955 г. — вокальный, в 1963 г. — оперно-режиссёрский факультет Ленинградской государственной консерватории.
- 1963—1967 гг. — режиссёр-постановщик Республиканского музыкального театра Коми АССР,
- 1967—1970 гг. — старший преподаватель кафедры оперной подготовки Молдавской государственной государственной консерватории,
- 1970—1975 гг. — режиссёр и главный режиссёр Республиканского музыкального театра Коми АССР,
- 1975—1976 гг. — заместитель министра культуры Коми АССР,
- 1976—1980 гг. — главный режиссёр Республиканского музыкального театра,
- 1980—1990 гг. — художественный руководитель Коми Республиканской филармонии,
- 1990—2011 гг. — художественный руководитель и главный режиссёр Государственного театра оперы и балета РК, на сцене которого поставила 28 спектаклей.
Награды и звания
Заслуженный деятель литературы и искусства Коми АССР — 1971 г., Заслуженный деятель искусств РФ — 1982 г., Народная артистка РФ — 1994 г., Лауреат Госпремии РК — 1997 г., 2011 г.
Источники
- rkomi.ru/news/11081/
- komikz.ru/news/rakurs/?id=5962
Напишите отзыв о статье "Бобракова, Ия Петровна"
Отрывок, характеризующий Бобракова, Ия Петровна
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
