Кладограмма

Кладограмма (англ. cladogram) — одно из основных понятий в современной биологической систематике — древовидный граф, отражающий отношения сестринского родства между таксонами.

В кладограмме принято различать терминальные группы (группы, расположенные на концах ветвей), ноды (узлы, или развилки) и интерноды (линии, соединяющие узлы). Информационное содержание кладограммы исчерпывается порядком ветвления. Ни длина интернодов, ни форма развилков, ни конкретный вариант расположения терминальных групп не несут при этом никакой информации. Иногда на кладограмме также указывают синапоморфии, подтверждающие те или иные гипотезы о монофилии, или геологическое время.

Отличия кладограммы от фенограммы и филогенетического древа

В отличие от фенограммы, кладограмма не отображает количественно выраженную степень сходства между терминальными группами, но только гипотезу о последовательности эволюционных событий, приведших к формированию данной иерархии отношений сестринского родства.

В отличие от филогенетического древа, ноды и интерноды кладограммы не могут быть поставлены в соответствие реально жившим организмам, предкам терминальных групп или гипотетическим предкам. Кладограмма представляет собой схему отношений сестринского родства между известными (а не гипотетическими) группами, будь то ископаемыми или современными, каждая из которых рассматривается как терминальная группа. Это связано прежде всего с проблематичным статусом предковых групп в кладистической систематике.

Литература

• Wiley E. O. (1981) Phylogenetics: The Theory and Practice of Phylogenetic Systematics. New York: Wiley Interscience.

Отрывок, характеризующий Кладограмма

– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.