Конь (гимнастика)

Конь — один из снарядов в спортивной гимнастике. Упражнения на коне входят в программу мужских соревнований, кроме того, конь использовался до 2000 года в качестве снаряда для опорного прыжка.

Описание

Конь состоит из металлической подставки и вытянутой деревянной или пластиковой основы, обшитой специальным эластичным материалом, предотвращающим скольжение. Для упражнений на коне на снаряд дополнительно устанавливают сверху две ручки. Конструкция коня предусматривает возможность изменять его высоту. Для мужских упражнений на коне снаряд фиксируется на высоте 1,15 м; в том случае если конь используется для исполнения опорного прыжка его высота составляет 1,35 м для мужчин и 1,25 м для женщин.

Согласно правилам ФИС — Федерации гимнастики — длина коня должна составлять 160 см, ширина — 35 см, высота ручек — 12 см, расстояние между ними — от 40 до 45 см.

Соревнования на коне входят в программу мужских турниров. В современной программе Олимпийских игр проводятся соревнования по упражнениям на коне среди мужчин, в которых разыгрывается комплект медалей; также соревнования на коне входят в программу командного и абсолютного первенства среди мужчин.

Упражнения на коне состоят из комбинации маховых движений ногами, а также кругов ноги вместе и ноги врозь, проходок по коню, соскока. Судьями оценивается сложность и чистота исполнения элементов, а также качество соскока.

Для оценки программы гимнаста на коне весь снаряд поделён на зоны. В зависимости от того, с какой зоны в какую выполнен элемент, сколько зон задействовано при исполнении элемента, сложность его отличается.

Все элементы могут выполняться как в упоре поперёк, так и в упоре продольно. На теле, в упоре на ручках, в упоре на одной ручке, между ручек и т. д.

Структурные группы элементов

I. Маховые элементы

Включает в себя различные вариации прямых и обратных скрещений — простые, с поворотами, с прыжками, в стойку на руках.

Сами же скрещения — это комбинация двух перемахов ногами (перемахи не имеют группы сложности, но являются базисным элементом, как и махи). Перемахи бывают одноимёнными и разноимёнными, в зависимости от исполнения.

Наиболее простые элементы, но тем не менее, часто приводящие к ошибкам, так как требуется определённый уровень профессионализма, для перехода от кругов к скрещениям и наоборот.

II. Круги с поворотами в противотемп вращению и без

Круги двумя — основные элементы на коне. Представляют собой два последовательных перемаха двумя ногами через боковую плоскость.

Также различают круги ноги врозь, с использованием техники скрещений, — круги Деласала-Томаса. Это наиболее сложные, амплитудные и эффектные элементы на коне.

Круги выполняются на всех частях коня. Особенно сложны круги, выполняемые на одной ручке. Они требует высокого уровня мастерства исполнителя.

В кругах возможны повороты против хода вращения — так называемые «шпиндели» или «винты». Наиболее популярен и сложен винт Мадьяра — то есть круг с поворотом на 360 против темпа вращения.

III. Переходы

Включает в себя переходы кругами — то есть движения, при которых меняется зона коня. Гимнаст, выполняя круги, переходит от одной части коня к другой. Сложность переходов варьируется в зависимости, сколько зон коня было пройдено. Переходы усложняются, если в переходе есть поворот или прыжок.

Переходы можно выполнять как лицом вперёд, так и спиной вперёд. Наиболее интересны переходы кругами Деласала.

IV. Круги с поворотами по ходу вращения. Флопы

Сюда входят различные круги, в которых обязательно присутствует поворот по ходу вращения. Круги выполняются на разных частях коня с переходами и без.

Отдельно выделяется подгруппа кругов прогнувшись или «русские круги».

Также отдельного внимания заслуживает такое понятие как «флоп». Флопы — это сложные соединения из нескольких кругов, выполняемых на одной ручке. В него входят как обычные круги, так и круги с поворотами, и русские круги. В комбинации разрешается использовать не более двух различных флопов.

V. Соскоки

Соскоки — концовка комбинации. Бывают разных видов. Как кругами без выхода в стойку, так и с выходом в стойку, поворотами, переходами по телу коня.

Эволюция комбинаций гимнастов на коне махи

1930-1950-е

Гимнасты этого времени владели и техникой круга, и техникой скрещений. Правда, сразу отметим, что круги исполняются в согнутом положении (иногда почти под 90 градусов). Но даже при такой технике вращения, гимнасты в массах включают в свои программы выходы с ручек на тело и ручку, т.е. выполняют плечом вперёд поворот на 180 вокруг одной руки. После выхода, всегда осуществлялся вход в ручки, аналогичным поворотом вокруг руки, но на этот раз с приходом в ручки. Гимнасты исполняют в своих комбинациях половину русского круга, т.е. круга прогнувшись. Как на теле, так и в ручках. Иногда можно встретить технику выполнения этого элемента, названную как «чешский круг», т.е. первая фаза поворота на 180 начинается как круг прогнувшись, а затем осуществляется перемах под рукой, как в обычном круге. Гимнасты выполняют круги, которые позже войдут в практику как «прямой круг Стойкли», т.е. круг с поворотом на 180 по ходу вращения. Маховая часть ограничивается простыми скрещениями, число которых иногда достигает шести. Позже гимнасты откажутся от такого количества однотипных элементов и будут выполнять их подряд не больше двух. Соскок, как правило «заножка» или «немецкий круг», т.е. из упора на теле круг с поворотом на 180 с перемахом через тело в соскок.

К концу 50-х гимнасты начинают всё больше работать именно над техникой круга. И появляются программы, где сгибание в тазобедренном суставе не такое большое. Конечно, до техники круга прямым телом ещё далеко, но работы в этом направлении начались уже в конце 50-х.

1960-е

Одним из лучших исполнителей комбинации на коне середины 60-х был советский гимнаст Виктор Лисицкий. По структуре его программа не сильно отличается от программ конца 50-х. Разве что, элементов стало больше, больше стало кругов с поворотом на 180 в разных типах исполнения. Но самое главное, техника Лисицкого уже совсем похожа на технику гимнастов настоящего. Да, нет ещё полной оттяжки и выпрямленного тела, но тем не менее техника этого гимнаста отличается от общей массы спортсменов.

В конце 60-х гимнасты должны обязательно исполнять круги на всех частях коня. И спортсмены вводят в свои программы новый тип движений – переходы кругами. Иногда даже исполняются переходы через всё тело коня в упоре продольно. Хотя такой сложный переход доступен был лишь единицам. А вот переходы на 1/3 коня – это норма. Также гимнасты в массах исполняют целый русский круг, т.е. круг прогнувшись с поворотом на 360 градусов. Техника скрещений немного изменяется. Гимнасты стараются разбавлять прямые и обратные скрещения одноножными кругами под одной ногой, как одноимёнными, так и разноимёнными. Соскок также не претерпевает изменений.

1970-е

Комбинации гимнастов на коне начала 70-х не сильно отличается от конца 60-х. В программах в массовом исполнении встречаются различные варианты переходов в упоре продольно или поперёк на одну зону, но всё таки, разницу увидеть можно. Гимнасты в 70-е годы ещё больше времени и сил стали уделять именно технике выполнения элементов. Можно заметить, что круги исполняются всё большим число исполнителей без сильного сгибания в тазу, появляется большая оттяжка тела и увеличивается скорость вращения. Скрещения становятся разнообразней и красивее. Теперь гимнасты борются не за их количество, а за качество. Махи становятся выше, а также появляются прыжки с ручек на тело и ручку.

Но настоящая эволюция, а в чём то и революция в технике построения комбинации, происходит в середине 70-х. И связана она с именем выдающегося мастера коня – Золтана Мадьра. Он исполняет в своей программе сложнейшую новинку – полный переход через всё тело коня в упоре поперёк. До этого, переходы исполнялись лишь продольно, а данная проходка позволила по иному взглянуть на просторы возможностей гимнастов. Наступает эра сложных переходов, в которых задействованы все зоны коня. Вторым уникальным элементом Мадьяра является так называемый «шпиндель» или «винт». Он представляет собой круг на конце в упоре поперёк с поворотом на 360 в противотемп. Подобное движение позволило ещё больше расширить возможности комбинирования различных элементов между собой и усложнять их виртуозными поворотами.

Одним словом, Золтан Мадьяр разрушает сложившееся в начале 70-х мнение, что потенциал гимнаста-коневика исчерпан и ничего нового придумать уже нельзя. Но ещё больше разрушает это утверждение введение оригинального круга, который сочетает в себе элементы скрещения. Эта новинка получила имя двух первых исполнителей «круг Томаса-Деласала». Курт Томас и Филипп Деласал в 1976 году продемонстрировали миру новинку, которая поначалу считалась лишь забавной разновидностью круга. Но как выяснилось, это не так. Круги Деласала, как они называются в России, или круги Томаса, как они называются за рубежом, имеют совершенно иной потенциал, в отличие от обычного круга. Эти круги позволяют значительно поднимать центр тяжести, что не только красиво визуально, но даёт гимнасту возможность выхода в стойку на руках. Это было делом будущего. Но работы по развитию таких элементов начались с середины 70-х. Также круги Деласала заставили гимнастов больше времени уделять изучению скрещений, наращиванию амплитуды маха в них, что также позволило открыть «новые формы» данных движений, которые до этого считались «дежурными» элементами программы.

Также отметим, что в середине 70-х появилась ещё одна разновидность кругов – круги на одной ручке. Эти сложнейшие элементы пока исполнялись лишь единицами, но было видно, что данный сложный тип элементов ещё получит широкое распространение в будущем. Например, Арександр Дитятин не только исполнял в 1976 году два круга на ручке подряд, но также включил в свою комбинацию русский круг на одной ручке.

Комбинации гимнастов конца 70-х не содержат чего то сверх нового, но как бы подводят итог и берут самое лучшее, что было освоено в предыдущие годы, готовясь перейти в новое десятилетие прогресса и новых достижений. Гимнасты в массах включают в свои комбинации круги Деласала в ручках, в каждой комбинации есть несколько переходов. Переход Мадьяра освоен ещё нескольким ведущими атлетами, помимо него каждый гимнаст включает переход на одну зону коня половиной русского круга или исполняет поворот вокруг руки на 180 градусов (вход или выход). Круги на одной ручке стали обязательным элементом. Теперь гимнасты исполняют их сериями по два-три. Более того, у некоторых спортсменов мы видим уже соединение кругов на ручке с кругами Стойкли или половиной русского круга. Соскок пока не претерпел изменения – это простая заножка. Также отметим феноменального Мадьяра, который добавляет к своей супер-сложной комбинации ещё одну новинку. Это круг с прыжком из ручек на тело. Этот оригинальный и сложный элемент ещё получит продолжения, хотя использоваться будет не часто, к сожалению.

1980-е

Если в предыдущие десятилетия прогресс комбинаций на коне был еле заметен, то в 80-х произошёл просто взрыв прогресса. Гимнастика совершила просто гигантский скачок вперёд по всем структурам элементов.

Уже в 1981 году советский гимнаст Юрий Королёв не только исполняет переход Мадьяра и прочие элементы конца 70-х, но и вставляет в программу переход вдоль через всё тело кругами Деласала, а соскок изменился качественно – это уже круг Деласала в стойку на руках. Вообще, 80-е годы проходят под девизом «круги Деласала в массы во всех возможных вариантах». А вот в 1983 году комбинации усложняются просто на порядок! К примеру, в комбинации Александра Погорелова мы видим сложнейшую серию кругов с поворотом на одной ручке. Теперь гимнасты исполняют серии кругов по 4-5 штук подряд. Затем оригинальный и сложнейший переход кругами Деласала через всё тело вдоль с двумя прыжками. А также уникальная новинка – круг в стойку на руках в середине программы! Это придаёт совершенно новый оттенок программе и даёт высокую сложность. В комбинации выдающегося мастера коня Дмитрия Билозерчева появляются супер-сложные переходы кругами Деласала в упоре поперёк через всё тело вперёд(Мадьяр) и назад(Шивадо). Георгий Гуцоги не включает в программу переходы Деласалом, а исполняет оригинальные сочетания кругов в упоре поперёк и вдоль с поворотом на 360 в противотемп. Эти оригинальные и сложные элементы ещё приобретут продолжение в 1987 году в исполнении перехода Мадьяра кругами Деласала с полным поворотом на 360 в противотемп. Но помимо кругов, гимнасты развивали также и скрещения. Первым исполнителем сложнейшего скрещения в стойку на руках был китайский спортсмен Ли Нинг. Этот сложный тип скрещений продолжает развиваться и ныне. Соскоки всех гимнастов приобретают вид круга Деласала в стойку на руках. Иногда, соскок усложняется поворотом в стойке на руках. А знаменитый соскок кругом в стойку с поворотом на 360 и переходом в стойке через все зоны коня и до сих пор носит имя первого исполнителя «Колыванов». Часть гимнастов усложняет соскок исполняя круг Стойкли с последующим выходом в стойку. Ну а самые дерзкие пробуют исполнить оригинальный соскок с использованием акробатики – выполняют сальто назад или боком. Эти сложнейшие и новаторские соскоки не получают одобрения функционеров гимнастики и исчезают. Но кто знает, возможно они появятся вновь на новом витке эволюции.

Если подвести итог, то к концу 80-х годов комбинации всех гимнастов мирового уровня включали в себя 2-3 перехода через всё тело коня. Причём в большинстве случаев два из этих переходов были исполнены кругами Деласала. Очень частым гостем комбинаций был круг в стойку на руках в середине программы с возвращением в упор на ручках или даже в круги! Обязательным наличием в программе была сложная связка кругов на одной ручке с поворотами и без. Соскок круг в стойку с поворотом или(и) переходом по телу коня. Но помимо положительных моментов, сразу стоит выделить и отрицательные. Из арсенала гимнастов 80-х практически исчезли различные варианты исполнения русского круга. Хотя некоторые гимнасты и включали в программу весьма оригинальные его вариации (например, переход через всё тело за один русский круг, показанный Тонг Фэем), это было каплей в море. Отметим также единичный случай выполнения крайне интересного элемента. Валентин Могильный исполнил переход через всё тело тремя кругами с поворотом на 180 по ходу вращения – входам, выходом и обратным кругом Стойкли. Этот интересный элемент пока не получил распространения, но станет более популярным впоследствии.

1990-е

После Олимпийских игр 1992-го года правила меняются и круги Деласала приравниваются по сложности к обычным кругам. Это приводит к «отмиранию» этих красивых движений в программах большинства гимнастов. И в итоге к Олимпиаде в Атланте 1996-го года гимнасты в массах перестраивают свои программы. Теперь на первый план выходят серии кругов на одной ручке – флопы. Таких серий гимнасты исполняют в своей программе по 2-3. Подряд исполняются как 4 круга на ручке в сочетании с кругами Стойкли, так и серии кругов в сочетании с русским кругом на ручке. По правилам каждый элемент мог быть повторён в программе дважды, что подчас вызывало однообразность в построении комбинации. К примеру, некоторые гимнасты дважды исполняли какой то особо сложный элемент: переход, противоположный, Могильному Валерием Беленьким, или русский круг Тонг Фэя, также частым гостем комбинаций был круг Деласала на теле вдоль с поворотом на 360 в противотемп, выполненный один за другим. Каждый гимнаст включал в комбинацию переход Шивадо, а вот Мадьяр был не у всех. Соскок как правило круг Деласала в стойку с поворотом и переходом. А вот маховая часть совсем оскуднела – теперь это опять обычные прямые или(и) обратные скрещения без каких либо усложнений.

К концу 90-х гимнасты в построении своих комбинаций ударяются в следующую крайность. Популярным становится набор базовой оценки за счёт исполнения 3-4 однотипным переходов кругами через всё тело. На протяжении большей части программы гимнасты ходит «туда-обратно» по тело коня поперёк то стандартным Мадьяром и Шивадо, то их разновидностями. К разновидностям относится упрощение, когда гимнаст не ставит рук между ручек, или же идёт, например лицом вперёд, доходит до ближней ручки, поворачивается на 180 градусов и заканчивает переход спиной вперёд. Позже этот переход будет исключён из правил, и вообще гимнаст не будет иметь права исполнять более двух переходов на 3/3 зоны коня. Но это потом…А к 2000-му году такие переходы были у всех гимнастов. Круги на одной ручке стали ещё более популярными. Подчас можно встретить программы с 8-ю кругами/Стойкли на одной ручке подряд. Возвращается мода на русские круги. Гимнасты часто включают три русских круга на теле коня. А вот круги Деласала уже стали раритетом. Лишь у единиц можно увидеть круг Деласала с винтом или круг Деласала с выходом в стойку перед соскоком. Маховая часть не изменилась – это всё также простейшие скрещения.

2000- 2010-е

После Олимпийских игр 2000-го года изменяются правила. Теперь для набора сложности недостаточно выполнять сложные элементы, а нужно ещё делать специальные требования не ниже группы В. Также запрещаются повторы одного элемента дважды в комбинации. На что это повлияло. Комбинации гимнастов стали разнообразней, но не кардинально сильно изменились внешне. Как правило, в программе гимнастов используются 5-6 элементов групп D/Е, включая соскок. Почти каждая программа содержит переходы Мадьяра и Шивадо, два типа соединения кругов на одной ручке (флопы), а также три русских круга на теле. Ряд гимнастов используют более сложные элементы, такие как переход через всё тело за два русских круга или переходы Могильного/Беленького. Соскок типа «Колыванов» с различным градусом поворота в стойке (от 270 до 540).

Где-то в 2002-м году появляется совершенно новая техника исполнения кругов. Спортсмены из Китая демонстрируют миру круги в положении тела «прогнувшись» или «китайские круги». Ничего подобного ещё никто не видел. Эти круги позволили исполнителям Поднебесной настолько поднять посадку, что кажется, будто гимнаст парит где там высоко над снарядом. Именно этот новый тип кругов и позволил Тэн Хэйбину одержать победу в финале Олимпийских игр с не очень рискованной, но очень красивой и зрелищной комбинацией.

В 2006-м году правила изменяются снова. И теперь перед гимнастами встаёт сложнейшая задача – исполнить в комбинации, аж 10 сложных элементов! Сразу скажем, что даже к концу 2010-го года лишь единицы способны на это. Как правило, у всех гимнастов 1-2 элемента имеют группу В. Т.к. на коне отсутствуют прибавки за соединения элементов, то гимнастам ничего не остаётся, как исполнять максимально сложные элементы. У всех гимнастов в программе есть переходы Шивадо и Мадьяра, переход через всё тело за два русских круга, а также три русских на теле. Многие включают в программу круг на теле с винтом поперёк или реже продольно Деласалом. Т.к. каждое спецтребование должно быть максимально сложным, то гимнасты в массах переходят на выполнение скрещений в стойку на руках. А некоторые спортсмены используют в программе даже два таких элемента (прямое и обратное). Соскок чаще всего сложен – Стойкли в Колыванов, а то и с дополнительным поворотом в стойке на 360 градусов. Но если трезво оценивать комбинации спортсменов, то можно сказать, что ничего качественно не изменилось. Да, многие гимнасты исполняют редкий до этого элемент «Сон» или круг на ручке с поворотом на 360 вокруг руки или исполняют три русских круга внутри ручек, но в основном комбинация усложнилась в первую очередь количественно, а не качественно. Встречаются редкие индивиды с супер-сложными элементами типа перехода Мадьяра с прыжком, а иногда и можно встретить круги Деласала в стойку с переходом через всё тело и поворотом на 360 с возвращением в круги. Но это «капля в море».

Конь всегда был консервативным снарядом и прогресс тут заметем только по прошествии большого периода времени. Возможно и появятся принципиально новые элементы в программах гимнастов, но это произойдёт лишь с новым изменением правил. Ну по крайней мере, картина развития комбинаций на будущее, видится именно так.

2011...2020-й годы

В 2013-м году получают дополнительные прибавки круги в стойку на руках с проходкой через всё тело и возвращением в круги или в упор ноги врозь. В результате уже к 2015-му году у большинства сильнейших гимнастов мира эти элементы присутствуют в комбинации. Элементы получили имя первого автора Альберто Бушнари и наивысшую группу сложности "G".

Также отметим, что крайне сложную комбинацию с базовой оценкой в 7.4 балла, исполнил британец Макс Уитлок. Он помимо "Бушнари" включил ещё один наисложнейший элемент группы "G" - флоп с тремя русскими кругами на ручке. Дело в том, что это первая комбинация в мужской гимнастике с использованием в одной программе двух элементов группы "G".

Олимпийские чемпионы в упражнении на коне

• 1952 — Виктор Чукарин, СССР
• 1956 — Борис Шахлин, СССР
• 1960 — Борис Шахлин, СССР и Э. Экман, Финляндия
• 1964 — М. Церар, Югославия
• 1968 — М. Церар, Югославия
• 1972 — В. Клименко, СССР
• 1976 — З. Мадьяр, Венгрия
• 1980 — З. Мадьяр, Венгрия
• 1984 — Ли Нин, Китай и Питер Видмар, США
• 1988 — Дмитрий Билозерчев, СССР и Ж. Боркаи, Венгрия и Л. Герасков, Болгария
• 1992 — Виталий Щербо, Объединённая команда и Пэ Гильсу, Южная Корея
• 1996 — Ли Дунхуа, Швейцария
• 2000 — Мариус Урцика, Румыния
• 2004 — Тэн Хайбинь, Китай
• 2008 — Сяо Цинь, Китай
• 2012 — Кристиан Берки, Венгрия
• 2016 — Макс Уитлок, Великобритания

Чемпионы мира в упражнении на коне

• 1930 — Ёсип Приможич, Югославия
• 1934 — Эуген Мак, Швейцария
• 1938 — Михаэль Ройш, Швейцария
• 1950 — Йозеф Штальдер, Швейцария
• 1954 — Грант Шагинян, СССР
• 1958 — Борис Шахлин, СССР
• 1962 — Мирослав Церар, Югославия
• 1966 — Мирослав Церар, Югославия
• 1970 — Мирослав Церар, Югославия
• 1974 — Золтан Мадьяр, Венгрия
• 1978 — Золтан Мадьяр, Венгрия
• 1979 — Золтан Мадьяр, Венгрия
• 1981 — Михаэль Николай, ГДР
• 1983 — Дмитрий Билозерчев, СССР
• 1985 — В. Могильный, СССР
• 1987 — Дмитрий Билозерчев, СССР и Ж. Баркаи, Венгрия
• 1989 — В. Могильный, СССР
• 1991 — В. Беленький, СССР
• 1993 — Пэ Гильсу, КНДР
• 1994 — Мариус Урзикэ, Румыния
• 1995 — Ли Дунхуа, Швейцария
• 1997 — В. Беленький, Германия
• 1999 — Алексей Немов, Россия
• 2001 — Мариус Урзикэ, Румыния
• 2002 — Мариус Урзикэ, Румыния
• 2003 — Тэн Хайбинь, Китай и Такэхиро Касима, Япония
• 2005 — Сяо Цинь, Китай
• 2006 — Сяо Цинь, Китай
• 2007 — Сяо Цинь, Китай
• 2009 — Жанг Хонгтао, Китай
• 2010 — Кристиан Берки, Венгрия
• 2011 — Кристиан Берки, Венгрия
• 2013 — Кохэй Камэяма, Япония
• 2014 — Кристиан Берки, Венгрия
• 2015 — Макс Уитлок, Великобритания

Ссылки

• [www.krugosvet.ru/articles/102/1010208/1010208a1.htm Статья «Спортивная гимнастика» в энциклопедии Кругосвет]
• [sportgymnastic.borda.ru/?1-11-0-00000003-000-0-0-1234639751 Видеоучебник по элементам на Коне-махи]
• [sportgymn.net.ru/site/horse.php Описание элементов на Коне-махи с методикой обучения]
• [www.fig-gymnastics.com/cache/html/4909-116-10001.html Описание снаряда на сайте гимнастической федерации]

Внешние ссылки

• [www.gymnaflash.ru/ph.htm Конь(анимация)]

Отрывок, характеризующий Конь (гимнастика)

Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.