Майстер, Корнелиус

Корнелиус Майстер (нем. Cornelius Meister; 23 февраля 1980, Ганновер) — немецкий дирижёр. Сын пианиста Конрада Майстера.

Учился в Ганноверской Высшей школе музыки и театра у своего отца (фортепиано) и Эйдзи Оуэ (дирижирование), затем совершенствовал дирижёрское мастерство в зальцбургском Моцартеуме под руководством Денниса Рассела Дэвиса. В 1996—2003 гг. был удостоен ряда немецких музыкальных премий и грантов.

В 2001—2002 гг. стажировался в Эрфуртской опере как ассистент музыкального руководителя, одновременно начал работать в Ганноверской опере, выступал также в Гамбурге, Лейпциге, Мюнхене и на других важных германских оперных сценах. В 2005 г. занял пост генеральмузикдиректора Хайдельберга, став самым молодым генеральмузикдиректором в Германии.

Наряду с работой на своей родной сцене выступал также в Токио, Сан-Франциско, Берлине, Базеле, Дрездене и др. Выступление Майстера на оперном фестивале в Риге с оперой Рихарда Вагнера «Зигфрид» вызвало высокую оценку известного российского критика Алексея Парина, отмечавшего:

Дирижер Корнелиус Майстер берёт нас в плен с первого аккорда, потому что мы слышим не просто знаменитую музыку, но чувствуем сразу же всю её экзистенциальную, сверлящую сознание силу. Майстер усиливает в музыке Вагнера её сегодняшний смысл, нужное нам содержание, и всю огромную дистанцию спектакля мы проходим на одном дыхании.

В сентябре 2010 г. возглавил Симфонический оркестр Венского радио, с которым уже выступал до этого — в частности, сопровождая программу Конкурса молодых музыкантов «Евровидение» в мае 2010 года.

Ссылки

• [www.kdschmid.de/en/Kuenstler/Meister.php Биография на сайте Концертного агентства Шмида]  (англ.)
• [www.youngmusicians.tv/index.php?option=com_content&task=view&id=115&Itemid=1 Interview with Cornelius Meister] // 2010 Eurovision Young Musicians  (англ.)

Отрывок, характеризующий Майстер, Корнелиус

– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!