Критика Лукаса

Критика Лукаса (англ. Lucas critique), названная в честь Роберта Лукаса исследований разработки макроэкономической политики, основывается на утверждении о наивности попыток предсказания последствий изменения экономической политики только на основе взаимоотношений показателей в имеющихся исторических данных, особенно сильно агрегированных исторических данных.

Основная идея возникла до рассмотрения этого вопроса Лукасом (похожие идеи выражены в законе Кэмпбелла и в законе Гудхарта), однако в статье 1976 года Лукас сумел доказать, что эта простая идея сделала несостоятельным рекомендации в отношении экономической политики, основанные на заключениях, следующих из крупномасштабных макроэкономических моделей. Из-за того, что параметры таких моделей не были структурными, то есть не безразличными к экономической политике, они должны были бы обязательно поменяться при изменении политики (правил игры). Поэтому выводы об экономической политике, основанные на таких моделях, могли бы быть обманчивыми. Это заключение поставило под вопрос господствующие крупномасштабные эконометрические модели, которые были не достаточно основаны на динамической экономической теории. Лукас подытожил эти критические замечания:

«Принимая во внимание, что структура эконометрической модели заключается в правилах оптимальных решений экономических агентов, и что правила оптимальных решений систематически меняются при изменениях структуры временных рядов, важных для лица, принимающего решения, следует то, что любые изменения политики будут систематически изменять саму структуру эконометрических моделей».

Критика Лукаса предполагает то, что если мы хотим предсказать последствия опробования экономической политики, нам следует заложить в модель «глубокие параметры» (связанные с предпочтениями, технологией и ограничениями ресурсов), которые определяют индивидуальное поведение. Это позволяет впоследствии предсказывать то, как будут вести себя отдельные люди, принимая во внимание изменения политики, а затем обобщать решения отдельных людей для вычисления макроэкономических последствий изменения политики.

Критика Лукаса оказалась важной не только потому, что поставила под сомнение многие существующие модели, но и также потому, что подтолкнула специалистов по макроэкономике к созданию микроэкономических оснований для их своих моделей. До Лукаса всегда считалось, что микроэкономические основания желательны, но он убедил многих экономистов в том, что они необходимы. Сторонники теории реальных экономических циклов, начиная с Финна Кидланда и Эдварда Прескотта, сосредоточивают своё внимание на изучении использования микроэкономических оснований для разработки макроэкономических моделей. Современные макроэкономические модели, основанные на микроэкономических взаимодействиях рациональных агентов, часто называются динамическими стохастическими моделями общего равновесия (англ. Dynamic stochastic general equilibrium (DSGE) models).

Примеры

Одним из важных приложений критического взгляда Лукаса является то, что эта концепция подразумевает возможность разрушения исторически сложившейся отрицательной зависимости между инфляцией и безработицей, известной как Кривая Филлипса, в случае если руководящие денежно-кредитные учреждения попытаются её использовать. Постоянно увеличивающееся накопление надежд на то, что использование соотношения приведёт к уменьшению безработицы, должно, в конце концов, вызвать увеличение ожидаемой фирмами инфляции, что изменит их решения в области найма.

Для совсем упрощённого примера отметим, что хотя похищений из хранилища золотых запасов США в Форт Нокс никогда не было, это не означает, что можно, не опасаясь за безопасность, снять охрану, поскольку побуждение не устраивать ограбление Форт Нокс основано на наличии охраны. Другими словами, благодаря высокому уровню безопасности, который сегодня существует в этом форте, преступники, скорее всего, не попытаются совершить ограбление, поскольку они знают, что это им вряд ли удастся. Но изменение политики безопасности, такое как, например, снятие охраны, привело бы преступников к переоценке издержек и выгод от ограбления форта. Поэтому тот факт, что при существующей политике отсутствуют попытки ограблений, не означает, что такое положение следует ожидать при всех возможных видах политики. Подобным образом только тот факт, что высокий уровень инфляции был связан с низким уровнем безработицы во время применения государством денежно-кредитной политики в начале двадцатого века, не означает, что следует ожидать то, что высокий уровень инфляции приведёт к низкому уровню безработицы при всех возможных видах денежно-кредитной политики.

См. также

• Динамическая непоследовательность
• Теория игр
• Динамические стохастические модели общего равновесия
• Реальные экономические циклы
• Закон Гудхарта
• Закон Кэмпбелла
• Теория рациональных ожиданий
• Макроэкономическая модель
• Методологический индивидуализм

Литература

• Lucas, Robert (1976), "Econometric Policy Evaluation: A Critique", in Brunner, K. & Meltzer, A., The Phillips Curve and Labor Markets, vol. 1, Carnegie-Rochester Conference Series on Public Policy, New York: American Elsevier, сс. 19–46, ISBN 0444110070  (англ.)
• Kydland, Finn E. & Prescott, Edward C. (1977), "[dx.doi.org/10.1086%2F260580 Rules Rather Than Discretion: The Inconsistency of Optimal Plans]", Journal of Political Economy Т. 85: 473–491, DOI 10.1086/260580  (англ.)
• Tesfatsion, Leigh (2010), [www.econ.iastate.edu/tesfatsi/luccrit.pdf Notes on the Lucas Critique, Time Inconsistency, and Related Issues], <www.econ.iastate.edu/tesfatsi/luccrit.pdf>  (англ.)

Отрывок, характеризующий Критика Лукаса

– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.