Кюмон, Франц

Франц Кюмон
Franz-Valéry-Marie Cumont
Награды и премии:	Силлимановская лекция (1920) Премия Франки (1936)

Франц Валери Мари Кюмон (фр. Franz-Valéry-Marie Cumont; 03.01.1868, Алст, Бельгия — 20.08.1947, Волюве-Сен-Пьер, близ Брюсселя) — бельгийский археолог и историк, филолог-классик и эпиграфист. Антиковед-религиевед, специалист по культу Митры и другим так называемым восточным религиям.

Учился философии и литературе в Гентском университете, который окончил в 1887 году, доктор. Также учился в Берлине, Вене и Париже.

В 1892—1910 гг. профессор классической филологии Гентского университета. В 1905 году приглашенный профессор в Коллеж де Франс и в 1906 году в Оксфордском университете. В 1910 году министр образования Бельгии, католик, отказался назначить его на кафедре истории религий.

Около тысячи публикаций. Член Королевской академии наук и искусств Бельгии и АН Румынии. Лауреат премии Франки (1936).

Женат не был.

Ссылки

• www.cumont.ugent.be/en
• [www.iranicaonline.org/articles/cumont-franz-valry-marie-b], [www.britannica.com/EBchecked/topic/146490/Franz-Cumont]
• religious-life.ru/2014/07/zhak-dyushen-giyemen-korinn-bonne-franz-cumont-anforiev/

Отрывок, характеризующий Кюмон, Франц

«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.