Оксфорд
| Университет
Оксфорд Oxford 
|
О́ксфорд (англ. Oxford — «воловий брод», «бычий брод», произносится [ˈɒksfəd]) — город в Великобритании, столица графства Оксфордшир. Известен благодаря старейшему в англоязычных странах и одному из старейших в Европе высших учебных заведений — Оксфордскому университету. Все ведущие рейтинги учебных заведений Великобритании называют этот университет лучшим в стране[3]; кроме того, он дал миру около 50 Нобелевских лауреатов.
Оксфорд стоит на берегу Темзы. Примечательно, что протекающий через город участок реки длиною в 10 миль принято называть The Isis. В 2015 году население составляло 159 574 человек[1], из них около 30 000 — студенты университета.
Содержание
История
Оксфорд был впервые упомянут в письменном виде в «Англосаксонских хрониках» в 912 году. Тогда на его месте располагался монастырь St Frideswide’s nunnery.
В 1117 году был основан первый в Великобритании Оксфордский университет с целью дать священнослужителям более полное образование. Только при Генрихе II Оксфорд стал настоящим университетским городком.
В 1355 г. в городе произошёл погром в день Святой Схоластики, в результате которого погибло 63 студента, за что город в течение 470 следующих лет выплачивал университету символический штраф.
Транспорт и промышленность
Оксфорд расположен в 90 км северо-западнее Лондона и в 110 км юго-восточнее Бирмингема, связывающая Лондон и Бирмингем автомагистраль M40 проходит в 10 км от Оксфорда. Также через город проходят трассы A34, A40 и A420, соединяющие Оксфорд с крупнейшими городами Англии и Уэльса.
Железнодорожное сообщение связывает станцию Оксфорд с Лондоном (вокзал Паддингтон), Борнмутом, Вустером, Бирмингемом, Ковентри.
В 1967 было закрыто движение по Varsity Line, соединявшей Оксфорд с другим старейшим университетским городом Великобритании — Кембриджем[4]. Ныне действует лишь небольшая ветка этой линии от Оксфорда до Бистера (англ. Bicester). В 2006 году начались работы по восстановлению железнодорожного сообщения с Кембриджем.
Оксфордское предместье Каули (en:Cowley, Oxfordshire) известно своим автомобильным заводом, выпускавшим в разное время автомобили различных марок. Первый автомобиль был собран в собственном гараже Вильямом Моррисом (англ. William Morris, 1st Viscount Nuffield), который начинал свою деятельность в мастерской по ремонту велосипедов. В этом же десятилетии основанная им компания Моррис Мотор Компани наладила массовое производство автомобилей впервые в Великобритании. В 80-х годах XX века компания пришла в упадок, но в начале XXI века на её мощностях было налажено успешное производство автомобилей BMW Mini.
Достопримечательности Оксфорда
С расположенных в центре Оксфорда башни Карфакса и колокольни церкви Св. Марии открывается живописный вид на город.
Крайст-Чёрч построен в 1546 году по приказу Генриха VIII. Это самый большой колледж Оксфорда. С момента основания колледжа в его колокол «Старый Том» («Old Tom») звонят каждый вечер 101 раз (по числу монахов-основателей); раньше это возвещало о закрытии ворот и призывало монахов вернуться на территорию колледжа. Часовня колледжа — Оксфордский собор (англ. Christ Church Cathedral, Oxford), самый маленький в Англии.
Колледж Магдалины (англ. Magdalen College, Oxford) основан в 1458 году одним из преподавателей Винчестерского колледжа. По традиции, каждый год 1 мая в 6 часов утра на верхней площадке готической башни этого колледжа хор поёт евхаристический гимн XVII века, послушать который на близлежащей улице собирается большая толпа горожан и туристов.
Из Университетского колледжа был отчислен поэт Шелли за безбожие; ныне ему здесь же воздвигнут памятник. Колледж основан в 1249 году. Корпуса XVII века в стиле ренессанс или поздней готики. Бодлианская библиотека была основана в 1598 году. Это самая крупная библиотека в Оксфорде, в ней 6 миллионов книг. Музей Ашмола основан в 1683 г. Это первый в Англии музей, открытый для посещения. Здесь можно увидеть произведения Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Рембрандта и Констебля. В Cast Gallery можно увидеть 250 греческих статуй. Ботанический сад основан в 1621 г. Здесь изучали лекарственные растения, а также растения, имевшие научное значение. Розарий посвящён открывателям и исследователям пенициллина.
Не менее интересным местом для посещения может представиться Крытый рынок («Covered Market»). Он находился в центре города, под открытым небом. Являясь самым опасным с точки зрения санитарии местом, рынок должен был быть уничтожен, но в итоге власти решили, что целесообразнее будет переместить его в здание, что и было сделано в 1774 году. Сейчас там можно купить продукты, разнообразные товары и суверниры, посидеть в кафе.
Среди других известных музеев Оксфорда: Музей истории Оксфорда, Коллекция музыкальных инструментов Бэйта (англ. Bate Collection of Musical Instruments), Университетский музей Оксфорда.
В Оксфорде можно найти известные на весь мир пабы. Среди них особое место занимает открытый в 1650 году паб The Eagle and Child, известный тем, что там проходили встречи литературного кружка «Инклинги» (англ. Inklings), членами которого являлись Дж. Р. Р. Толкин и К. С. Льюис. Кроме того, необходимо отдельно отметить пабы Lamb and Flag (англ. Lamb & Flag (Oxford)), Turf Tavern (англ. Turf Tavern) (который в свою очередь известен тем, что там, в бытность учёбы в Оксфорде, проводил свой досуг Билл Клинтон) и др.
- The Eagle and Child.jpg
- Lamb and Flag.jpg
- Turf Tavern in Oxford, England.jpg
Паб Turf Tavern (англ. Turf Tavern)
Города-побратимы
Напишите отзыв о статье "Оксфорд"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.ons.gov.uk/peoplepopulationandcommunity/populationandmigration/populationestimates/datasets/populationestimatesforukenglandandwalesscotlandandnorthernireland Population Estimates for UK, England and Wales, Scotland and Northern Ireland]. Office for National Statistics, 23.06.2016.
- ↑ [www.gro-scotland.gov.uk/files1/stats/04mid-year-estimates-settlements-table1.pdf 2004 Population Estimates]
- ↑ en:League tables of British universities
- ↑ [lomonosov-msu.ru/archive/Lomonosov_2012/1741/43582_4ecf.pdf Хайдуков Д. С. Университетские города — точки роста // Сб.: Материалы Международного молодёжного научного форума «Ломоносов — 2012». — М.: МАКС Пресс, 2012.]
Отрывок, характеризующий Оксфорд
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
